Читаем История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография полностью

Горжевский, побывавший с утра у Гурвича, познакомился с Марморштейном, который сообщил ему о повестке дня собрания, включающей свыше десяти пунктов. После этой информации был рассмотрен вопрос о порядке поддержания связи агентов — участников собрания между собой, а также с Розенбаумом в доме Теодоровичей. При этом было решено, что через каждые три часа к нему будут приходить Иваницкий или Анджеевский (в зависимости от конкретной ситуации), а во время перерыва — Курнатович.

4 марта около 12 часов Розенбаум уже был в кабинете генерала Поплавского. Корвин-Пиотровского пока еще не было, и в ожидании его прибытия завязался разговор о том, что сделано за два последних дня как службой госбезопасности полиции, так и агентами во главе с Розенбаумом. После этого генерал познакомил импрессарио с курьером между ними на время операции — Мечиславом Янушевским. Оба договорились встретиться около шести вечера у дома Теодоровича. В это же время прибыл прямо с вокзала полковник Корвин-Пиотровский. Он передал генералу необходимые для проведения операции дополнительные списки, а затем попросил Розенбаума доложить о готовности к операции. Доклад Розенбаума полковник одобрил, как и все действия, предпринятые им, а потом сказал, что останется в Лодзи до вечера воскресенья. При этом генерал Поплавский предложил Корвин-Пиотровскому остановиться у него дома. Тот согласился и тут же, отпуская Розенбаума, сообщил ему о своем желании еще сегодня побывать на квартире Теодоровича как в точке, приближенной к главному объекту их внимания.

Придя в гостиницу, Розенбаум встретился с Чайковским и Горжевским, еще раз предупредил их о необходимости точного следования всем пунктам задания, в особенности тех, которые могут послужить материалом для дальнейшей разведки. Так прошло время до собрания.

Перед наступлением сумерек Розенбаум отправился на свой пост, т. е. на квартиру Теодоровичей. Те его уже ждали и сразу же усадили гостя за чай. Через минут пятнадцать сюда явился и связной генерала — Мечислав Янушевский. Около семи часов вечера, незадолго до начала собрания, к Розенбауму зашел Иваницкий с сообщением, что к началу собрания все готово, ждут лишь нескольких представителей местных организаций, и что из иногородних представителей, кроме уже известных, прибыли делегации из Домбровы Гурничей, Сосновца, Бендзина, Заверця, Ченстоховы, Кутно, Радомско, Петрокова, Калиша. Сказал также о том, что часа через два — два с половиной он или Анджеевский постараются проинформировать его о ходе собрания. Со слов Иваницкого, на съезд уже прибыли около 18 человек. Пока все идет спокойно, здание собрания не возбуждает внешне к себе никаких подозрений, так как декорировано зелеными гирляндами и бело-красными национальными флажками. Это сделано, по настоянию Марморштейна и Натанзона, для отвода глаз любопытных. Есть даже несколько рабочих с музыкальными инструментами (скрипка, бубен, аккордеон), чтобы в случае чего изобразить субботнее веселье.

Около десяти вечера вновь к Теодоровичам заскочил Иваницкий и, слегка задыхаясь от спешки, сообщил, что состоялись выборы президиума собрания: председатель — Марморштейн, его заместитель — Берг, члены — Винер и Натанзон. Председатель кратко, но с подъемом объяснил цель собрания и призвал всех присутствующих к объединению. Из иногородних делегатов уже выступили: председатель организации «Чэрвоны Штандар» из Домбровы Гур-ничей, объединяющей рабочих Сосновца, Бендина и Заверця, Петр Пршысмыцкий. В этой организации имеется, по словам выступавшего, около полутора тысяч организованных рабочих; делегат из Бендзина Гинзбург; делегат из Закруца — рабочий цементного завода «Высока» от организации «Свобода Трудящихся» — Болеслав Бродовский; из Сосновца от организации «Чэрвоны Штандар» старший мастер с шахты «Вулкан» (фамилию не разобрал) и от этой же организации — делегат из Домбровы Гурничей от рабочих металлургического завода «Гута Банкова» — Юзеф Плучек. Все выступавшие призывали присутствующих к объединению местных и региональных организаций в одно объединение или партию. После своих выступлений все делегаты, как правило, передавали председателю президиума списки членов своих организаций. Сказав обо всем этом, Иваницкий поспешил обратно на собрание. После этого Розенбаум послал находившегося при нем курьера к шефу госбезопасности с краткой информацией о ходе собрания, четко написанной на листке из блокнота за подписью «Антоний Ружа».

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное