История и повседневность в жизни агента пяти разведок Эдуарда Розенбаума: монография

Вечером того же дня в номер к Розенбауму пришел Курнатович в сопровождении вновь приглашенных к работе агентов из рабочих. Из их среды своим более-менее интеллигентным видом выделялись двое: Михаил Козакевич и Зигмунт Садовский. Из характеристики, данной им Курнатовичем, и ответов их на вопросы Розенбаума стало известно следующее. Михаилу Козакевичу было 35 лет, он уроженец бывшей Подольской губернии. Отец его, хотя был и крестьянского происхождения, сумел устроиться управляющим, или старшим экономом, в имении богатого помещика Мозарани неподалеку от Винницы. Прослужив здесь около 30 лет, старший Козакевич, оставив службу у помещика, стал заниматься своим хозяйством, завел плантации сахарной свеклы и стал ею снабжать соседние сахарные заводы. Дело он вел умело, а потому быстро разбогател. Сына Михаила он определил в Винницкое реальное училище, но последний по неспособности к науке учился плохо. Тогда отец, забрав мальчика оттуда, отправил его к сестре своей жены, муж которой работал ткачом на фабрике Циндля, известной своими тканями по всей России. Так, благодаря дяде, он с 14 лет начал учиться ткацкому ремеслу. Вскоре после этого старый Козакевич умер, а мать, продав хутор, приехала в Лодзь, где купила дом на улице Видзевской, 70, в котором она и поселилась вместе с сыном. В конце 1918 года мать умерла, а он пошел добровольцем в легионы Пилсудского. Участвовал в разоружении немцев и в изгнании их из Польши, а затем принимал участие в походе против большевиков, за что был награжден «Кшижем Валечных» («Крестом Храбрых»). В 1921 году был демобилизован из армии и с тех пор трудился ткачом на фабрике Шайблера. В среде рабочих пользовался уважением и доверием.

Зыгмунт Садовский, 32 года. Уроженец Лодзи. Работает на Видзевской мануфактуре с юных лет. За счет фирмы окончил в Лодзи двухгодичные курсы химиков по окраске тканей. Как опытный профессионал в своем деле пользуется уважением среди рабочих, часто бывает в качестве консультанта на других предприятиях отрасли, имеет широкие знакомства среди технической интеллигенции и рабочих. Ныне работает на фабрике Шайблера. Биографии других агентов друг от друга почти не отличались: начальная школа, с раннего возраста работа в цеху, на фабрике.

После общего знакомства все пришедшие к Розенбауму подтвердили свое желание работать в политразведке. Причем Михаил Козакевич заявил что к этой деятельности он «приступает не из материальных выгод, так как неплохо зарабатывает, да и от матери в наследство ему кое-что досталось, а берется за нее по убеждению, как враг всякого революционного движения и для подавления его он готов даже свои личные средства выложить из кармана». Остальные трое рабочих высказались приблизительно в таком же духе.

Назначив Михаила Козакевича старшим в новой группе агентов (последний с удовольствием принял на себя эту ответственность), Розенбаум сказал, что, кроме лиц, здесь присутствующих, в его подчинении будут находиться и люди, ранее работавшие с Курнатовичем: Гжегож Возницкий, Даниэль Гольмонт, Тадеуш Домбровский, Ежи Жолкевский, Збигнев Жолнеркевич, Зенон Завадский, Зигфрид Заремба и Зыгмунт Моравский. Оказалось при этом, что все эти лица хорошо известны Козакевичу. С учетом этого он сразу же заявил, что «хотел бы Жолкевского, Жолнеркевича и Зарем-бу, как любящих выпить, заменить рабочими более солидными, и за которых он готов головой поручиться…». К их числу он относил Ежи Грудня, Болеслава Добржаньского и Иосифа Ледницкого. Розенбаум выразил свое согласие с такой рокировкой среди агентов, не возражал против этого и Курнатович. В итоге импрессарио дал Курнатовичу распоряжение освободиться от услуг упомянутых Козакевичем агентов с выплатой им по 100 злотых под расписку, мотивируя этот расчет последними событиями, происходившими в Лодзи и начавшимся свертыванием политразведки из соображений уменьшения расходов. Он также попросил поблагодарить их за проведенную ими работу. Вслед за этим Розенбаум перешел к инструктажу нового пополнения в плане необходимого оформления документов, формы подачи сообщений, их периодичности, а также порядка связи, как с ним, так и с воеводским и варшавским начальством. Договорились, что о своем приезде в Лодзь Розенбаум будет сообщать по телефону на фабрику Шайблера Козакевичу, начиная со следующей фразы: «Пани Мария Закржевская просит зайти к ней (время)». Это будет означать, что он уже находится в гостинице.