История и старина: мировосприятие, социальная практика, мотивация действующих лиц

4.2.5 Периодизация и датировка эволюции образа героя в социальной практике

Для удобства расчетов за основу принимается период примерно с конца X — до начала второй половины XII в., в котором на пять эпических социально одобряемых образцов поведения (понятие «образец поведения» здесь и во всяком ином случае тождественно понятию «паттерн») приходится около 150 лет: (150/5). Если основываться на том, что указанный период начался образом поведения Ильи и закончился образом поведения Гусляра, то в среднем на каждый образ поведения — Ильи, Добрыни, Дуная, Алеши, Ставра — приходится приблизительно от 25-ти до 30-ти лет.

Этот разрыв (допуск) вызван тем, что точные границы периода неизвестны и даются округленно). Даже если взять наиболее широкие допустимые границы периода — от 988 г. до 1136 г., получается примерно 148 лет на 5 образов героя, но даты могут быть и другие. В X веке христианизация только началась, политический распад Киевской Руси стал практически необратимым после смерти Мстислава Владимировича в 1132 г., что существенно сужает границы периода. Вместе с тем, начало массовой христианизации относится ко времени деятельности князя Владимира I Святого и не может быть датировано датой позднее его смерти в 1015 г. Таким образом, минимальный период с 1015 по 1132 гг. включительно в сумме дает примерно 118 лет на 5 образов героя. Таким образом, в среднем на каждого героя приходится от 23,5 до 29,5 лет.

Соответственно, таким же образом можно попытаться вычислить приблизительное время действия эпических героев до и после указанного периода.

До христианизации (X в.), по-видимому, существовало четыре образца поведения — Вольга, Микула, Святогор, Илья (он показан у князя Владимира только в возрасте свыше 30-ти лет, первые три героя не появляются при княжеском дворе). Таким образом, сохранившийся в эпическом отражении до нашего времени период социальной практики, который был до христианизации, насчитывает от 100 до 120-ти лет (25 или 30х4). Дохристианский период развития функции эпического героя известен с (1000-(100 или 120)) = (900–880) годов. Исходя из этого, древнейший летописный образ киевского князя Олега Вещего можно при желании сопоставить с древнейшим эпическим образом поведения князя Вольги (I) (Волха Всеславьевича).

Период развития эпической функции героя после отделения Новгорода рассчитать сложнее, налицо 5 образцов поведения в Киеве: Псевдо-Добрыня (Гусляр), Псевдо-Илья (калика), Васька-пьяница (голь), Чурило (боярин-разбойник), Дюк. А также 4 образца поведения в Новгороде: Садко (купец-«гусляр») — Пилигримище (калика) + голи (мужики Новгородские) — Васька Буслаев (боярин-разбойник).

Судя по всему, развитие функции эпического героя в Новгороде остановилось раньше, чем в Киеве. Если считать началом удельного периода 1136 год, то время обособленного развития эпической функции героя в Киеве составило от 125 до 150-ти лет, а в Новгороде — от 100 до 120 лет. Окончание развития эпоса, воспевающего Новгород, почти совпадает с началом Татаро-монгольского нашествия — 1136 + (100 или 120) = 1236–1256 годы. Развитие последнего периода Киевского цикла представляет собой своего рода загадку, поскольку его окончание происходит значительно позднее: 1136 + (125 или 150) = 1261–1276 годы. Это означает, что, по-видимому, либо не успел развиться образ Дюка, оказавшийся тупиковым, или образ Галичского героя некоторое время развивался после разгрома Киева самостоятельно, пока сохраняла силы Галицко-Волынская земля.

Во всяком случае, начало татаро-монгольского ига совпадает с окончанием развития той части былинного эпоса, которая воспевала киевскую цивилизацию. Для Дюка Киев уже не столица, а провинция, которая представляется ему бледной тенью его родного Галича.

Можно выявить также переходный период в жизни эпоса и в социальной практике соответственно, начавшийся после разгрома Киева татаро-монголами. В ходе него население стало осознавать ценность «своих» князей как единственной надежды на помощь в противодействии взиманию непосильных налогов иноземцами. Этот период характеризуется отсутствием идеи единого сильного государства, столь явным в отношении Киевской Руси, поскольку идея экономического выживания встала на первый план, вытеснив все остальные как менее актуальные.

По-видимому, условия для создания подобных сюжетов появились после переписей, проводившихся в разных частях Руси, татаро-монголами и назначения баскаков на места примерно с 1245 г (первая перепись) по 1287 г. (последняя). Однако эти условия в ряде мест сохранялись еще в начале XIV в., о чем свидетельствует восстание против баскака Чол-хана в Твери в 1327 г.

Разумеется, все эти «вычисления» являются умозрительными и не могут иметь значения более чем догадки, поскольку сделано слишком много неизбежных допущений. Их следует рассматривать как один из вероятных вариантов действительного развития исторической ситуации, но не более того.