История Японии. Между Китаем и Тихим океаном

Тем не менее адмирал Того даже больше, чем его аналог в сухопутной армии, генерал Ноги, знал современный мир и его ставки. Появление двух этих людей, быстро превращенных в иконы, ознаменовало начало раскола, которому в предстоящие полвека предстояло усугубляться: в то время сухопутная армия Японии в целом отличалась националистическими настроениями и была, как мы бы сказали, «правой», тогда как флот демонстрировал больше интернационализма и «левизны». В самом деле, прежде чем стать адмиралом, молодой Того провел семь лет (1871–1878) в Великобритании, где сделался как хорошим моряком, так и превосходным специалистом по новейшей корабельной технике. Он участвовал и в китайско-японской войне в качестве капитана флотского подразделения, а потом стал командующим флотом во время знаменитого эпизода восстания боксеров, после которого в 1900 г. началась осада дипломатических миссий в Пекине. Казалось, его карьера достигла высшей точки в 1904 г., когда его назначили адмиралом. Это на него была возложена задача ожидать русский флот, везший в Ляонин подкрепления, которые должны были атаковать японцев с тыла.

Корабли, вышедшие семь месяцев тому назад из Кронштадта под командованием вице-адмирала 3. П. Рожественского и направлявшиеся во Владивосток, с самого отплытия столкнулись с серьезнейшим препятствием — Великобритания, поддерживая новых японских союзников, не дала русским кораблям разрешения воспользоваться Суэцким каналом.

Хуже того: она старательно мешала всем попыткам приобрести припасы на берегу в ходе плавания. Поэтому русский флот обогнул Африку, что отняло время, потрепало суда и измотало личный состав, изгоняемый из каждого порта; самые опытные из офицеров уже заранее считали себя обреченными, и с каждой неделей их дурные предчувствия укреплялись.

Приближаясь к Цусиме, сорок пять русских кораблей и их экипажи испытывали значительную усталость, несмотря на единственный заход, уже давний, на Мадагаскар. Это было 27 мая 1905 г.; погода стояла плохая. Океан был скрыт туманом. Внезапно туман рассеялся, и оба соединения оказались друг напротив друга. Начался беспорядочный бой, который продлился весь день и закончился разгромом русских: тридцать четыре их корабля затонули, унеся на дно более четырех тысяч моряков и бойцов, почти шесть тысяч человек было взято в плен, а семь кораблей получили повреждения и были захвачены. Лишь трем русским кораблям удалось невредимыми достичь порта Владивосток. Но уже было слишком поздно: царское правительство, ошеломленное, подавленное непостижимым поражением — потерей почти всего своего Балтийского флота, — решило согласиться на мирные переговоры. Тогда же японцы бросились завоевывать Сахалин, чтобы иметь разменную монету для переговоров.

Япония действительно погрела руки, пусть она не смогла ни сохранить Сахалин, ни даже официально наложить руку на северо-восточные провинции, возвращенные Китаю. Зато по Портсмутскому договору (подписанному в США в 1905 г.) Россия предоставляла ей концессию на территории вдоль железной дороги, построенной русскими в восточной части своей империи, — колониальные державы сначала строят порты, организуя там перегрузочные пункты, а потом распространяют свое влияние при помощи транспортной сети, соединяющей регионы. Договор признавал за японцами также нечто вроде экономического и военного преобладания в Корее, которая становилась для архипелага подобием охотничьего заповедника.

В Москве и Санкт-Петербурге, разумеется, атмосфера была совсем иной. С каждым днем все больше людей возвышало голос, требуя денонсации договора, признающего поражение на Дальнем Востоке; чем дальше, тем больше они влияли на общественное мнение, и так уж не слишком благоволившее к правительству Николая II. Последнее утрачивало всякое доверие, тогда как голоса революционеров звучали все громче; самые проницательные скоро заметили, сколько в движении против императора, которое началось как раз в 1905 г. в ответ на морскую катастрофу при Цусиме, было неутоленной ненависти и горя. Это было не трагической иллюзией, а бесспорным предвосхищением Октябрьской революции 1917 года.

Зато японцам успех казался полным. Даже если в настоящий момент они не смогли сохранить территории, завоеванные на континенте, они все-таки получили, победив легендарную русскую державу, изрядный кусок колониального пирога — не в результате изощренных торговых сделок, а просто-напросто прогнав одного из сотрапезников.