История Японии

Завтра снова солнце встанет,

Возвратит надежду людям,

Мы мудрей и тверже станем,

Только прежними не будем…

Э.Р. Транк

Название главы не случайно. Самурайство и в самом деле было уничтожено как класс. Но это совсем не значит, что его ликвидировали физически, как это случалось при других революциях. Нет, слова полностью отражают действительность. Феодальные классы должны были умереть, а те, кто принадлежал к ним — стать частью единой японской нации.

Ликвидация вотчин по «инициативе снизу»

20 января 1869 г. даймё четырех княжеств, которые начали войну задело императора — Сацумы, Тоса, Тесю и Хидзэн — подали императору обращение, которое стало не менее важным шагом революционной реставрации, чем «Клятва пяти статей». Было заявлено: все в Японии принадлежит императору. Значит, это касается и земли. При сёгунах этот исторический обычай пребывал в забвении, земли перешли к даймё. И это — несправедливость, которую следует устранить. Поэтому четверо князей ее и устраняют: они передают свои земельные реестры и реестры людей, проживающих в княжествах, императору. К чему и призывают всех прочих даймё.

И все прочие последовали, не передали реестров лишь двенадцать князей.

Подобные перевороты редко проходят столь мирно. Одно дело — символы власти, и совсем другое — власть реальная, то есть, собственность. Но тогда уже стало попятно: главная задача — стать одной из великих держав. А для этого стране необходим порядок. И «хозяин», который этот порядок наведет.

К тому же, силовое решение проблем состоялось только что, и лучше с сацумцами и их союзниками не спорить.

К тому же, регистрация земельных реестров не была чем-то из ряда вон выходящим. Она проводилась и при сёгунах: князья отдавали им реестры, после чего милостиво получали их обратно. Правда, тогда все обходилось без громких заявлений.

Летом того же года 262 даймё, подавшие обращение, получили милостивое разрешение на совсем иную процедуру — на возвращение реестров (и, соответственно, владений) императору. (А тем, кто к обращению союзных княжеств присоединиться не захотел, пришлось все равно это сделать, но по приказу). Они назначались губернаторами вотчин, то есть, становились обычными чиновниками, пусть и крупного ранга. Управлять им позволили, но уже не от себя лично, а от имени Мэйдзи.

Сразу же были предприняты и меры но формированию сплоченной нации. Прежнее сложное деление на фактические касты сводилось к «кадзоку» («знати» — бывшим даймё), «сидзоку» (так обозначили самураев) и «хэймин» (простолюдинам). Впоследствии уровняли в нравах с простолюдинами и париев, что вызвало протесты и неприязнь многих крестьян: как же, теперь не станет тех, кто был ниже их и кого можно презирать! (Чем и было лишний раз доказано: победившее восстание простолюдинов куда страшнее, чем «революция сверху»). Презрение к «эта» на бытовом уровне все же осталось надолго.

В 1871 г. произошла административная реформа: упразднили княжества. Естественно, и в этом случае важную роль сыграла юго-западная коалиция. Теперь создавалось деление на префектуры. Мелкие княжества объединялись. Получилось 72 префектуры, особый округ (Хоккайдо) и три города, приравненных к префектурам — Токио, Киото и Осака. Названия префектур, как правило, не повторяли названий княжеств. Затем административное деление меняли, а 1888 г. оно приняло фактически известный сегодня вид — 47 префектур.

Бывших владетелей переселили в Токио. Им было к этому не привыкать. Но теперь огромное число самураев, ранее подчиненных даймё, оказались не у дел. И началось то, что в другой стране и в другую эпоху назвали «вписыванием в рыночные отношения». На том, правда, сходство и заканчивалось: никто никого не бросал «на волю волн».

Конец самурайского сословия

Первое, что было четко проделано — это выплата содержания бывшим даймё и самураям. Для этого требовалось финансовое обеспечение, и оно было получено в виде займов у Англии. Заметим, никто и не подумал эти займы растащить.

Самураям и князьям выплачивались пенсии. Можно было обеспечить средний уровень пожизненно, но существовала и возможность получить более крупную выплату за несколько лет вперед, отказавшись от пожизненного содержания. Те, кто сделал так, не прогадал: в 1876 г. выплаты отменили, средства перевели в долгосрочные государственные облигации. На проценты от них могли прожить разве что экс-даймё.

Особо серьезных протестов такая продуманная политика не вызвала. Многие даймё действительно заботились о благе императора и Японии (хотя это утверждение может прозвучать странно в наши дни), часть из них была готова служить государю в качестве прямых вассалов в создаваемой армии. Господином теперь считался император Мэйдзи, а значит, мир для этих людей не утратил целостности и смысла.