Читаем История языкознания в текстах и лицах полностью

История языкознания в текстах и лицах

Однако грамматика такова. Основной довод: если бы естественная философия абстрагировалась в своем изучении от всяких движущих сил, тогда ее бы не называли естественной философией, потому что она говорит о движущих, побудительных силах. <…> Дополнительный довод: грамматика абстрагируется от всякой речи на греческом, латинском языках и т. д. <…> Хотя грамматика и абстрагируется от всякой конкретной речи, то есть речи греческой или латинской, она, тем не менее, не абстрагируется от речи в ее простоте и универсальности (всеобщности), так как простая и всеобщая речь содержит больше, чем речь конкретная (Modistes: 24).

Томас Эрфуртский

Поскольку во всякой науке приходят к пониманию и знанию благодаря тому, что знают о принципах (основах), как сказано в книге I «Физики» (Аристотеля. – Примеч. сост.), мы – те, кто желает познать науку грамматику – должны, таким образом, сначала заняться всеми ее принципами, то есть способами обозначения <…> (Modistes: 28).

Боэций Дакийский (ок. 1230–1284)

Та наука, которая изучает значащую речь, ее части, ее свойства и ее признаки, является наукой о речи. <…> Второстепенный довод: грамматика рассматривает буквы и слоги, которые являются частями значащей речи, ее свойства, такие как полнота и неполнота, ее признаки, такие как соответствие и несоответствие <…> (Modistes: 24).

Всякий язык – это некоторая грамматика, что само собой разумеется <…> (Modistes: 25).

Таким образом, грамматист обучает способу выражения ментального понятия в правильной речи; таков предмет грамматики и ее высшая цель; вот то, что можно ожидать от этой науки, грамматики <…> (Modistes: 29).

Хотя все языки – это грамматика, не обязательно тот, кто знает все языки, знает то же самое, что и тот, кто знает латинский язык в его «причинах» (основаниях); также не обязательно, что они умеют правильно указать причины соответствия и совершенства своего языка: один может знать по опыту и употреблению, а другой может знать «почему» благодаря науке <…> (Modistes: 35).

Есть одна и та же логика во всех языках, значит, есть также одна и та же грамматика. Все языки – это одна грамматика <…> (Modistes: 37)[4].

Поскольку природы вещей и модусы существования и понимания, от которых берет начало грамматика, сходны у всех, то по этой причине сходны и модусы обозначения… и так вся грамматика, которая есть в одном языке, сходна с той, которая есть в другом языке… поэтому знающий грамматику в одном языке знает ее и в другом, поскольку это касается всего того, что составляет существенные особенности грамматики (Модисты).

Иоанн Дакийский

Грамматика берет свое начало от вещей, ибо она не есть создание разума, ведь созданию разума ничто не соответствует в мире вещей вне души. Но природы вещей и по виду и по существу одни и те же у всех, следовательно, одни и те же свойства вещей, которые суть модусы существования, от которых берут начало модусы понимания и вследствие этого модусы обозначения, а затем и модусы построения (Модисты).

Мартин Дакийский (1220–1304)

Подобно тому как соотносятся вещь внешняя, вещь познанная и вещь обозначенная, точно так же соотносятся модусы существования, модусы познания и модусы обозначения. Но вещь внешняя, вещь познанная и вещь обозначенная суть одна и та же вещь, поэтому и модусы существования, модусы познания и модусы обозначения по существу суть одно и то же, хотя они и различаются между собой побочными признаками (Модисты).