История имени

«Раз — цветочек, два — цветочек», — считал про себя Ланс, пытаясь от скуки сбрасывать бомбы в шахматном порядке, когда вдруг отрубилось биоуправление.

Лайтмен перехватил штурвал руками, но флайер решил, что слушаться сегодня он по-любому больше не хочет.

Машина резко пошла вниз. Это было что-то невероятное, и Ланс на пару секунд растерялся. Он знал, что в крайнем случае сможет замедлить падение флайера просто усилием воли, но сегодня его сознание словно бы не находило обычной опоры в пространстве, опоры неосознанной, но всегда такой явной. Получалось, что разум тоже как-то по-своему не слушался, а во флайере, похоже, не отзывалась ни одна из систем (чего в принципе не могло случиться). Пытаясь любыми путями восстановить контроль над управлением и спасти машину, Лайтмен не успел подготовиться к удару о землю, и черный мрак поглотил его.

В чувство Ланса привели чьи-то бесцеремонные руки, вытряхивающие его из куртки. Он еще ничего не видел в черноте обморока, только чувствовал, как одна рука прошлась по рёбрам…Потом проблеск сознания кончился, и он частично очнулся, только ощутив пальцы уже на позвоночнике. Дышать было трудно, наверно сместились какие-то кости. Мышцы спины и плечевого пояса стянула болезненная судорога, не дававшая пошевелиться. Сознание плыло и мерцало, пытаясь сбежать. Вдруг что-то хрустнуло, и он почти совсем пришел в себя.

Оказывается, он лежал лицом вниз на своей же куртке. Щека немного касалась какой-то жженой травы. Трава была не просто жесткой и сухой, а именно обгоревшей. От нее пахло гарью.

Одна травинка царапала щеку, когда особенно резко надавливали на спину. Легкие были наполнены пыльным горячим воздухом.

Ланс приоткрыл глаза. Мир вокруг стал почему-то плоским, не черно-белым, но не больше, чем в три-четыре цвета. Похоже, действовала жара.

Он заставил себя включить чувства и потянулся к тому, кто был за спиной, кто растирал ему спину и вправлял позвонки. Однако человеческого Ланс ощутил мало. Плюс сзади «этого», вне пределов видимости, мысленно ощущалось еще «что-то», тоже массивное и жуткое. А первый некто или нечто, совершенно непривычный и пугающий (для внутреннего зрения), но вполне человекообразный, (Лайтмен видел ногу в модельном ботинке), одной рукой удерживал его голову, другой давил между лопатками. То есть нога у него была совершенно живая. А вот где-то на уровне торса с ощущениями уже возникали проблемы… И тут подсознание Ланса ощетинилось — ему не понравились чужие пальцы на спине.

Путешествие руки следовало оборвать как можно быстрее, иначе накатит кошмар, а это сейчас было совершенно ни к месту.

Первым делом Ланс попробовал войти в мозг, державшего его, и… стал сползать в пустоту. Толи сильно ударился головой и не мог как следует сосредоточиться, толи обладатель ноги был хорошо защищен психически… Стоп, но ведь какой-то контакт вроде поначалу был или нет? Ланс попробовал еще раз и снова ощутил не защиту, а пугающую сколькую пустоту. Но не биоробот же он? Или всё же неизвестный тип защиты? И… почему от этого типа с ногой так…скребёт по всем чувствам? Плюс — давящее на нервы ощущение угрозы сзади — может ли оно исходить от второго человека? А может, сзади психмашина?

Но размышлять времени не было. Возможности повернуться — тоже. Голову держали крепко. Пальцы, по ощущениям — вроде бы совершенно человеческие пальцы, спускались по позвоночнику и дошли уже до поясницы. Ланс с ужасом следил, как они медленно двигаются к копчику.

Судорога, стянувшая спину, отпустила настолько, что Лайтмен смог пошевелить рукой. С десяток парализующих игл метнулись из браслета, но, видимо, ушли в сторону. Но гад в ботинке что-то заметил.

— Лежи, не дёргайся, — сказал обладатель ботинка. Говорил он без акцента. Голос был средней высоты, довольно прияный. — Подержи ему руки, Стэнли. Он тут чем-то кидается.

Интонаций было не разобрать, голос звенел и переливался в ушах, словно бы перетекая из одного уха в другое. «Всё-таки здорово я шибанулся!»

Другие руки, хватка была похожа на Ментеновскую железную, сжали плечи. Похоже, этот второй — робот… Лайтмен собрал последние силы, собираясь рвануться, но тут пальцы коснулись копчика, и мозг сошел с ума.

Это был один из самых ярких кошмаров за последние годы. Сцена «на пляже» предстала перед ним как живая. Да-авненько он не вспоминал в таких подробностях, что там с ним вытворяли!

Ланс, видимо, бился в бреду, потому что очнулся уже, лежа на спине. Теперь он мог видеть этих двоих. Внешне от людей их не отличало ничего. Огромный, скандинавского вида амбал сидел на Лайтмене, а второй, более легкого сложения, смуглый, но вроде европеец, готовил для укола шприц. Прямо на траве лежал черный кожаный чемоданчик с какими-то блестящими штуками. Ланс скосил глаза «Ага, Смуглый — это обладатель модельного ботинка, а амбал — тот, что с железными руками и задатками робота. Какой мышечно развитый мальчик. Но что же у них за защита?»