История императорской власти после Марка

4. (1) Тревожимый в душе столькими заботами, он, призвав друзей и всех находившихся при нем родственников[22], поставив, когда все сошлись, перед ними сына, слегка приподнялся на ложе и начал такую речь: (2) «В том, что вы огорчаетесь, видя меня в таком положении, нет ничего удивительного: ведь люди в силу своей природы испытывают жалость при несчастиях себе подобных, а ужасное, когда оно перед глазами, вызывает еще большее сочувствие. Что же касается меня, то у вас, я думаю, по отношению ко мне имеется и нечто большее: на основании своего расположения к вам я, естественно, надеюсь на ответное расположение. (3). Теперь подходящее время мне — почувствовать, что я не напрасно в течение столь продолжительного времени почитал вас и старался ради вас, а вам — воздать мне благодарность, показав, что вы {7} не забываете то, что получили. Вы видите моего сына, которого вы сами вскормили[23]; он как раз вступает в юношеский возраст и нуждается — словно в бурю и во время качки — в кормчих, чтобы, носясь по волнам из-за недостаточной опытности в должных делах, не быть брошенным на дурные занятия. (4) Станьте вы ему, вместо одного меня, многими отцами, оберегая его и давая ему наилучшие советы. Ведь ни изобилие денег само по себе не предотвращает тираническую необузданность, ни защита телохранителей недостаточна для охраны правителя, если вдобавок не будет приобретено расположение подданных. (5) Больше всего продлили без опасности свою власть все те, кто вселил в души управляемых не страх перед их жестокостью, а любовь к их порядочности. Ведь не те, кто испытывает рабство по принуждению, а те, кто подчиняется в силу убеждения, постоянно действуют и терпят, не вызывая подозрений; будучи свободными от притворной лести, они никогда не выйдут из повиновения, если только не будут принуждены к этому насилием или наглостью. (6) Трудно соблюсти умеренность и положить предел страстям, когда им служат неограниченные возможности. Давая ему такие советы и напоминая ему о том, что он, присутствуя здесь, слышит, вы сделаете из него наилучшего государя для вас и для всех, а также воздадите величайшую дань памяти обо мне и только таким образом сможете сделать ее вечной». (7) После этих слов наступило обморочное состояние, лишившее Марка возможности говорить; от слабости и терзаний духа он опять упал навзничь. Всех присутствовавших охватила жалость, так что некоторые из них не сдержались и испустили громкий вопль. Прожив еще одну ночь и один день, он почил[24], оставив скорбь своим современникам и вечную память о своей добродетели на будущие века. (8) После кончины Марка, когда молва о ней распространилась, все бывшее там войско, а равно и масса простого народа были охвачены скорбью, и не было никого из подвластных Риму людей, кто бы без слез услышал такую весть; все как бы в один голос громко называли его: одни — превосходным отцом, другие добрым государем, третьи — замечательным полководцем, иные — воздержанным и скромным властителем, и никто не ошибался.

5. (1) По прошествии немногих дней, в течение которых друзья[25] занимали сына похоронами отца, они решили вывести юношу в лагерь, чтобы он побеседовал с воинами и, одарив их деньгами, как это в обычае у наследующих императорскую власть, щедрой раздачей привлек к себе войско[26]. (2) Всем было объявлено прийти на равнину, обычно их вмещавшую[27]. {8}