История инакомыслия в СССР

Не наблюдается прочной связи не только с живущими в Латвии русскими, но и с литовцами и эстонцами. Первое совместное письменное выступление относится к 1975 году, [20] а первая попытка (не считая неосуществленного намерения объединения Балтийской федерации 1962 г.) - к 1977 году. Я имею в виду Главный комитет национального движения Эстонии, Латвии и Литвы, над созданием которого работал летом 1977 года участник Литовской Хельсинкской группы Викторас Пяткус. [21] По этому делу допросили нескольких эстонцев и латышей, бывших политзаключенных. Все они близко знали друг друга по совместному пребыванию в лагере. Эта попытка была пресечена в стадии оформления. Думаю, этот эксперимент, и не будучи прерванным арестом Пяткуса, вряд ли вышел бы за пределы немногочисленного братства бывших политзэков. Однако тенденция к объединению, не разрастаясь широко, все-таки не замирает. Это появилось в августе 1979 года, в 40-ю годовщину подписания пакта Молотова-Риббентропа, по секретным статьям которого фашистская Германия признала Прибалтику советской зоной влияния, что предопределило ее оккупацию Советским Союзом. Сорокалетие этого события, трагического для эстонцев, латышей и литовцев в одинаковой мере, было отмечено их совместным меморандумом за 48 подписями. Среди подписавших меморандум были четыре эстонца и столько же латышей, остальные подписи принадлежали литовцам. [22] В следующем совместном обращении, близком по времени, - о советском вторжении в Афганистан - среди 21 подписавшихся был лишь один латыш. [23] Однако именно латыши стали инициаторами следующего совместного выступления в октябре 1981 года - открытого письма главам правительства СССР и северных стран Европы. [24] Авторы этого обращения, поддерживая одобренную советским руководством инициативу объявить Скандинавские страны безъядерной зоной, предлагали распространить эту инициативу на Прибалтийские республики и убрать с их территории советские ракеты. Если меморандум о пакте Молотова-Риббентропа был порожден общностью исторических судеб Прибалтийских народов, то меморандум 1981 года (как и обращение о вторжении в Афганистан) отразил их нынешнюю общую заботу - не оказаться полигоном для ядерного оружия сверхдержав. 38 подписей под этим обращением распределились поровну между литовцами, эстонцами и латышами. Увеличение доли латышей среди подписавших этот меморандум по сравнению с 1979-1980 годами указывает, что в Латвии появились новые люди, готовые к открытым выступлениям, и свидетельствует об усилении латышского диссента. Это проявилось, в частности, в заявлении Майгониса Равиньша, которое он послал советскому руководству в марте 1982 года. [25] Равиньш (1955 года рождения, отбыл в 1976-1981 гг. лагерный срок за участие в латышском национальном движении) требовал официально признать право на существование латышского движения за отделение Латвии от СССР, обосновывая это стремление неспособностью Советского Союза гарантировать безопасность маленькой Латвии в будущих имперских войнах СССР. В этом заявлении, как и в меморандуме 1981 года, тесно переплетаются национальные и пацифистские мотивы. В 80-е годы это стало очень характерным признаком латышского национального движения. На этой стадии его ведущим деятелем стал Майгонис Равиньш. Прокламируемая им цель отделения Латвии от СССР у самого Равиньша не сочетается с антирусскими настроениями. Ему, бывшему политзаключенному, лагерный опыт помог ощутить разницу между советским руководством и русскими инакомыслящими. У Равиньша были друзья в Москве, с которыми он поддерживал живую связь. Стремление Равиньша спасти Латвию от участия в имперских затеях СССР разделяли и другие участники латышского национального движения в 80-е годы. Об этом свидетельствует, например, распространявшиеся в Латвии в начале 1982 года листовки с протестом против войны в Афганистане. В одной из этих листовок говорилось: «Наши сыновья не должны убивать афганских сыновей и дочерей. Свободу афганцам и латышам!». [26] Однако среди массы латышей антирусские настроения сохранились и проявлялись в наиболее распространенных надписях: «Русские, убирайтесь домой!». В начале 1982 года на указателях дорог одностороннего движения в сторону Москвы появились надписи: «Для русских в Латвии». [27]