История Индонезии. Часть 2

Крупные перемены произошли в социальной сфере. С 1950 по 1988 г. численность рабочей силы возросла примерно в 4 раза — до 75 млн человек[118]. Структура занятости изменилась, отражая меняющийся экономический облик страны. Уже не более 56% занятых, по данным на 1988 г., трудились в аграрном (плантационном и т. п.) секторе, причем около четверти из них были сельскохозяйственными рабочими; по 15% было занято в торговле и в сфере услуг; в обрабатывающей промышленности — уже 8,6%, или 6,3 млн человек. Численность полностью безработных превышала 2,2 млн человек; не полностью (менее 35 ч в неделю), по сообщению министра рабочей силы К. Батубара, было занято свыше 32 млн чел. Таким образом, 34,2 млн человек, или 46% рабочей силы, — полностью или частично безработные, причем каждый год на рынке труда появляется дополнительно 2,5—2,8 млн. человек за счет естественного роста населения. Неуклонно растущая безработица — одна из главных социальных язв Индонезии.

По официальным индонезийским данным, свыше 40% населения страны в 1976 г. жило ниже уровня нищеты: в 1981 г. — 27%, или около 40,6 млн человек, в конце 80‑х гг. — 30 млн. Поляризация бедности и богатства в городе резко углубляется. Так, по данным ФБСИ, с 1969 по 1980 г. доходы имущих слоев возросли в 16 раз, тогда как зарплата рабочих — лишь на 60%. По подсчетам советских ученых, в целом по Индонезии в 1980 г. на долю беднейших слоев населения (40%) приходилось лишь 11,2% национального дохода; средних слоев (также 40%) — 32,1%, зато остальные 20%, состоятельные горожане, получали 56,7% национального дохода.

В деревне процесс преимущественного расслоения протекает несколько медленнее и более скрыт от глаз. Там продолжаются внедрение и обогащение новых помещиков, сельских старост (в основном из состава армейского офицерства и унтер офицерства[119]), парцелляция существующих наделов, бурный рост слоя безземельных арендаторов. Из 17,5 млн крестьянских хозяйств РИ 6 млн располагали в среднем лишь 0,25 га, а 5 млн — менее чем 0,5 га. Зато лишь 4% населения Явы в се редине 80‑х гг. владели четвертью всей пахотной земли. Растет, как отмечалось выше, и сельскохозяйственный пролетариат и 1980 г. — около 8 млн. человек). Таким образом, сельское хозяйство поляризуется, средняя прослойка постепенно «вымывается», число арендаторов и приарендовывающих землю растет. Аграрные реформы 1959—1960 гг. не отменены «новым порядком», но и не проводятся. Продолжается сгон крестьян с земли. Печальную известность в 1990 г. получили два трагических для крестьян конфликта с властями. Первый произошел в местечке Чимачан (Западная Ява), где вопреки протестам соседской крестьянской общины, принадлежащий ей крупный участок земли был передан местным дельцам под сооружение площадки для гольфа. Второй инцидент случился на Центральной Яве, близ Срагена. Правительство при участии Всемирного банка финансировало и осуществляло там строительство плотины Кедунгомбо, для чего требовалось выселить m зоны затопления население 37 деревень и затопить 6 тыс. га общинных земель. Крестьянам было предложено смехотворно низкое возмещение убытков. Невзирая на яростное сопротивление общинников, участок был затоплен, причем ряд крестьян отказались покинуть зону, оставшись на образовавшихся островках.

Обезземеливание, таким образом, развивается, социальная напряженность в деревне неуклонно растет. Это вторая социальная трудноизлечимая язва Индонезии. Плодами «зеленой революции», принесшей Индонезии самообеспечение рисом[120] рядом других продовольственных продуктов, воспользовались преимущественно сельские эксплуататоры, кулачество, деревеская верхушка. И хотя, по официальным данным, к середине 80‑х гг. Индонезия превысила в среднем материально необходимый подушевой уровень потребления продуктов питания равный 2100 калориям и 46 г. белков в день[121], достигнув соответственно 2600 калорий и 58 г. белков, уже упомянутая имущественная поляризация, естественно, сильно деформирует эту внешне благополучную картину.