История инквизиции. том 2

Уже с 1371 г. часто учение Уиклифа проповедовали в Чехии странствующие священники, несмотря на многократно повторяемые запрещения им проповедовать. Народ толпами сбегался слушать проповедников, не обращая внимания на отлучения от Церкви; знатные и крестьяне с жадностью принимали новое учение. В 1410 г. на другой день своего избрания Иоанн XXIII передал кардиналу Колонна доносы, поступившие в Рим на Гуса, и 20 сентября Колонна потребовал его личной явки. Гус послал уполномоченных подать папе жалобу на это решение кардинала; но их заключили в тюрьму; и, когда в феврале 1411 г. Колонна отлучил Гуса от Церкви, жалоба его не была еще рассмотрена. 15 марта отлучение было объявлено во всех пражских церквах, за исключением двух. Так как народ принял сторону Гуса, то весь город был предан интердикту, на который никто не обращал внимания, и Гус продолжал проповедовать. Энергичную оппозицию со стороны чехов вызвало и то, что в конце 1411 г. Иоанн XXIII объявил крестовый поход, оплачиваемый индульгенциями, против Владислава Неапольского, поддерживавшего притязания на папство Григория XII. Стефан Палеч, еще остававшийся другом Гуса, был в это время деканом богословского факультета. Едва вырвавшийся из Болонской тюрьмы, он не решился идти против Иоанна XXIII и объявил, что никакая власть не может мешать распространению индульгенций. Гус выступил против Стефана; этот спор превратил их дружбу во вражду. 16 июня 1412 т. Гус в проповеди резко осудил индульгенции и заявил, что продавцы индульгенций – воры, которые ловким обманом отбирают то, чего не могут взять силой; на несправедливое отлучение от Церкви, произнесенное папою, не стоит обращать внимания. Пассауский декан Венцеслав Тим, уполномоченный проповедовать крестовый поход в Чехии, отдавал продажу индульгенции на откуп дававшим больше; это еще более увеличивало общее негодование.

Через несколько дней после проповеди Гуса толпа, предводительствуемая Вуком из Вальдштейна, любимцем короля Венцеслава, прибила буллы об индульгенции к позорному столбу, который затем торжественно сожгла. Этот поступок остался безнаказанным, и Вук продолжал пользоваться дружбой короля. Поражение папы было полное – 12 июля в трех церквах три молодых ремесленника, Ян, Мартин и Станислав, прервали проповедников, объявлявших об индульгенциях, и заявили, что индульгенции – обман. Несмотря на вмешательство Гуса, они были арестованы и казнены; много других мятежников было заключено в тюрьму и подвергнуто пытке. Тогда вспыхнули беспорядки, узников выпустили на свободу.

Иоанн XXIII (бывший разбойник, развратник и казнокрад), низложенный Констанцским собором, вновь предал Гуса отлучению от Церкви и повелел срыть Вифлеемскую часовню; сторонники Гуса были отлучены от Церкви: всякий, кто в тридцатидневный срок не отречется от ереси, должен был лично явиться перед римской курией. Но, несмотря на все это, Гус продолжал проповедовать; когда же была сделана попытка арестовать его на самой кафедре, то прихожане не допустили этого. Гус обратился к собору и в резких выражениях доказывал, что вынесенное против него решение не имеет никакой силы. В вышедшем вскоре после этого трактате «О церкви» Гус резко заявил, что алчный папа является наместником Иуды Искариотского, кардиналы, если они не входят дверями Христа, – разбойники и воры. Однако из-за присутствия Гуса в стенах Праги были прекращены все церковные службы. По просьбе короля Гус удалился в Козий-Городок, откуда руководил своими сторонниками в городе. Здесь он написал много обличительных сочинений, в том числе трактат «О церкви», который был публично прочитан в Вифлеемской часовне 8 июня 1413 г.

Тщетно старался король Венцеслав прекратить все возраставший накал страстей, усугублявшихся взаимной ненавистью немцев и чехов. Первая половина 1413 г. прошла в спорах, проповедях, памфлетах, которые только возбуждали страсти сторон. Спор привел к вопросу о причинах испорченности духовенства, которые, как ясно видел это Уиклиф, Гус и их ученики, были неразрывно связаны с основными принципами, на которых покоилось все здание римской Церкви: или «власть ключей» была непреложной истиной, от которой зависело спасение человеческого рода, или это был ловкий и дерзкий обман, удовлетворявший честолюбие и алчность.