История инквизиции

Вступив в Орден доминиканцев в 1221 году, он со всей энергией взялся за проповедование против ереси в городах Северной Италии. Насколько нам известно, он проповедовал в таких городах, как Равенна, Мантуя, Венеция, Милан, Флоренция и в других местах. В 1233 году его послали в Милан с заданием расшевелить местные власти, чтобы те занялись многочисленными еретиками, живущими в этом городе. Вероятно, он остался там на целые десять лет! В документах не упоминается о назначении инквизитора в Милан в этот период, так что, скорее всего, мы можем рассматривать его как инквизитора. Без сомнения, его мессы и разоблачения сыграли важную роль в подъеме национального духа против еретиков. Однако антиеретическая деятельность в Милане в те годы была безнадежно перемешана с политикой; не существовало сколько-нибудь отлаженного и эффективного сотрудничества светских и духовных властей. Также не существует свидетельств, позволяющих предположить, что Петр когда-нибудь брал на себя роль церковного судьи.

В 1244 году мы видим его во Флоренции. В те годы город сотрясала то и дело возобновлявшаяся борьба между партиями гвельфов и гибеллинов: а инквизитор Руджери Кальчаньи, яростно выступавший против еретической знати, был в самой гуще этой борьбы. Сразу после прибытия во Флоренцию Петр счел нужным организовать нечто вроде вооруженной стражи, которую он назвал «Кампанией веры», для защиты доминиканцев. Первые попытки обуздать еретиков сопровождались уличными беспорядками и драками; обе стороны объединяли свои силы; на улицах то и дело бросались камнями; наконец, в двух кровавых конфликтах гвельфы добились решительной победы. Так во Флоренции была уничтожена власть гибеллинов и еретиков. В признательность за его деятельность Руджери в 1245 году был призван в епископат, и святой Петр-мученик назначил его главным инквизитором. С этого года, можно считать, установилась флорентийская инквизиция. Когда, приблизительно в 1251 году, Петр был переведен в Кремону, он уже мог утверждать, что Святая палата во Флоренции уверенно действует и что временное могущество еретиков сломлено.

У нас нет записей, свидетельствующих о его деятельности в Кремоне или Милане, куда он был переведен впоследствии. В Фомино (первое после Пасхи) воскресенье, проведя Пасху в своем монастыре в Комо, Петр решил вернуться в Милан. Около деревни Барлассина он и его единственный спутник были окружены бандой еретиков и убиты. Таков был печальный конец защитника веры, которого никогда не обвиняли в фанатизме и которого Церковь канонизировала меньше, чем через год после смерти. Не менее потрясающим было обращение двух еретиков, участвующих в убийстве, один из которых вступил в Доминиканский орден, а второй стал вести святую жизнь и сейчас числится среди святых.

Тем временем император Фридрих II умер (это произошло в 1250 году), и дело папства и гвельфов получило внушительный толчок. В 1256 году был, наконец, организован давно планируемый Крестовый поход против крупного тирана-гибеллина Эдзелина да Романо. Из Венеции выступила мощная армия под предводительством избранного архиепископа Равенны. Падуя, сильнейший и главный форпост Эдзелина, была захвачена. В течение двух последующих лет крупных сражений не было. Однако в 1258 году Эдзелин, нанеся сильнейший контрудар, вернул себе владения в Брескии и положил глаз на Милан. Лишь предательство его союзников, находившихся в Милане, предотвратило захват города. Его армия была остановлена на марше и встретила сильное сопротивление; сам Эдзелин был убит на поле брани. Марш Тревизо перешел в руки гвельфов; огромная часть страны, куда ранее ни один инквизитор не осмеливался и заглянуть, была открыта спасательным операциям Святой палаты.

Восемью годами позже последнее политическое препятствие на пути свободного продвижения инквизиции по итальянскому полуострову было преодолено. В битве при Беневенто Шарль Анжуйский с триумфом одержал победу над объединенными силами гибеллинов. Королевство Сицилия перешло в его руки и оказалось в полной власти папской политики. Победа при Беневенто была пышно отпразднована; любопытно, что Жан де Мейн описал эту битву в шахматной терминологии.[171]