История испанской инквизиции (Том I)

XXXIII. Инквизиторы Картахены в Америке в 1686 году явились еще более заносчивыми. Удобным случаем для этого нового скандала стала распря, возникшая между ними и епископом. Инквизитор дом Франсиско Барсия, отлучив прелата, велел прочесть свой декрет во всех церквах. Епископ ответил и доказал своею манерой обхождения с инквизитором презрение к этому отлучению. Инквизитор (вместе со своими юрисконсультами) приказал арестовать и заключить в секретную тюрьму не только епископа, но и нескольких уважаемых лиц кафедрального собора и города, которые выражались свободно по его адресу. Папа, узнав об этом, приказал 13 февраля 1687 года главному инквизитору дому Диего Сармиенто де Вальядаресу перевести в Мадрид и отставить от должности инквизитора Барсию и его юрисконсультов. Так как приказ не был исполнен, то 15 декабря 1687 года он выпустил новое бреве, содержавшее угрозы. Главный инквизитор прибег тогда к королю и сделал неверный доклад о случившемся, чтобы ни он, ни совет Индий не узнали истины. Он так совершенно извратил и запутал факты, что удлинил и затруднил дело. Папа продолжал настаивать на своем решении и пожелал сам судить это дело. Оно не было еще закончено, когда на первосвященнический престол вступил Климент XI. Новый папа собрал кардиналов и, посоветовавшись с ними, подтвердил декретами от 11 декабря 1703 и от 11 января 1704 годов все сделанное епископом и объявил недействительными сумасбродные меры инквизитора. Булла от 19 января 1706 года приказала возвращение всех штрафов, наложенных при этом обстоятельстве, и упразднила навсегда трибунал Картахены. Это упразднение не было приведено в исполнение, потому что было противно политике короля.

XXXIV. Около этого времени инквизиторы Валенсии доказали также своим поведением, что они смотрели на свою юрисдикцию как на принадлежащую по праву инквизиторам и независимую от юрисдикции государя. Их меры побудили графа д'Оропеса, вице-короля и наместника, посоветоваться с десятью богословами, которые объявили, что власть святого трибунала светская и, следовательно, зависима от королевской.

XXXV. Упомянутый мною факт доказывает, как был благоразумен и основателен совет, который давали монарху дон Альфонсо де ла Каррера и дон Франсиско Антонио Аларкон - запретить обращение книг, которые открыто исповедовали противоположное учение и которые они отмечали как изобилующие опасными и ошибочными принципами в области юриспруденции. Король, недовольный постоянными жалобами, поступавшими к нему отовсюду против инквизиторов, создал комиссию из двенадцати советников, избранных из государственных советов Кастилии, Арагона, Италии, Индий и из орденов. Она должна была предложить средства, годные для уврачевания таких бедствий. Это собрание сделало доклад 21 мая 1696 года, но правительство не приняло никакого решения, потому что дом Хуан Томас де Рокаберти, главный инквизитор, архиепископ Валенсии, силою интриг добился того, что король обратил свое внимание на другие вещи, и прежнее благое намерение провалилось.

XXXVI. В 1703 и следующих годах возникли новые скандальные разногласия между домом Бальтасаром Мендосой, епископом Сеговии, главным инквизитором, и членами верховного совета вследствие дурного обращения, которое Мендоса заставил испытать дома Фроилана Диаса, духовника Карла II, избранного епископом Авилы. Я дам в другом месте подробности этого дела; здесь же скажу вкратце, что члены совета одержали верх, но лишь благодаря случаю. Совет Кастилии в рапорте королю, поданном в 1704 году, выражался так: "Народы и государства лишили себя своей власти и своей свободы в пользу монархов, которых они избрали и поставили; они хотели дать себе начальников, которые доставили бы им благодеяния мира и правосудия, оберегая от насилий всякого рода". Мне кажется, что если бы было сказано: делегировали свою власть вместо: лишили себя своей власти, выражение было бы более точным.