История Италии. Том II

15–18 октября 1911 г. в Модене собрался чрезвычайный съезд ИСП, принявший специальную резолюцию о войне. В этой резолюции была выражена «непримиримая враждебность войне со стороны социалистической партии и организованного пролетариата»[609]. На съезде «революционная фракция» развернула борьбу против сторонников участия социалистов в буржуазном правительстве и поддержки его, указав, что это противоречит концепции и практике классовой борьбы и особенно нетерпимо в условиях колониальной войны[610]. Реформисты туратианского направления, расценивающие войну как препятствие для социального и политического прогресса Италии, не отказываясь от реформистской концепции классовой борьбы, заявили о своем решении перейти в оппозицию правительству[611]. Биссолати и его сторонники видели в войне осуществление Италией цивилизаторской миссии в Африке и считали, что переход социалистов в оппозицию может затруднить проведение реформ. Со времени съезда в Модене в реформистском направлении выделились, таким образом, два течения — правых и левых реформистов, которые, исходя из общих программных установок, тем не менее разошлись в тактических вопросах. Но, учитывая, что резолюция «революционной фракции» с осуждением реформистского курса партии собрала 38 % голосов и, таким образом, возникла угроза перехода в ее руки руководства партией, правые реформисты вместе с интегралистами, занимавшими позицию, близкую к Турати, поспешили поддержать проект резолюции левых реформистов. Проект левых реформистов, хотя и предусматривал переход ИСП в оппозицию правительству, расценивал это как тактический шаг, а не как отказ от реформистской линии партии. Ценой перехода в оппозицию правительству реформизм смог сохранить руководящие позиции в партии и создать видимость единства ее рядов. Съезд не принял никаких организационных мер ни к Биссолати, ни к его единомышленникам, которые в дальнейшем, грубо попирая решения съезда, сползли на социал-шовинистические позиции.

Тем временем жизнь подтверждала предсказания противников войны о пагубных последствиях ее для политической жизни Италии. В первые же дни войны правительство ввело жесткую цензуру» существенно ограничив свободу печати в стране. Органы социалистической и синдикалистской печати, которые вели активную антивоенную пропаганду, — «Авангуардиа», «Интернационале ди Парма», «Джовенту социалиста», «Пропаганда» и другие — неоднократно повергались судебным преследованиям. По всей стране действовали военные трибуналы; к марту 1912 г. за выступления против войны около 220 чел. было арестовано и находилось в тюрьмах, 60 — были в изгнании, против 20 чел. возбуждены судебные преследования[612].

Правительство Джолитти с молчаливого согласия буржуазных политических партий объявило войну без санкции парламента и оттягивало возобновление парламентской сессии вплоть до февраля 1912 г., поставив, таким образом, свою деятельность вне контроля парламента. Когда же в феврале 1912 г. парламент возобновил работу, в нем уже господствовали шовинистические настроения, захватившие и часть представителей «Крайней левой». Голоса Турати, представителя республиканской парламентской фракции Кьеза и других ораторов, пытавшихся пойти против течения, потонули в общем хоре националистически настроенных депутатов, одобривших колониальную войну.

Стремясь закрепить разрыв Джолитти с социалистами, правые группировки парламента во имя «национального единства» одобрили весной 1912 г. те самые законопроекты о государственном страховании и реформе избирательной системы, против которых они так страстно возражали в 1911 г.

Избирательная реформа, открывавшая доступ к участию в политической жизни страны миллионам трудящихся города и деревни, в новых условиях превращалась в известной мере в маневр Джолитти и правых сил, имевший целью противопоставить промышленному пролетариату Севера голоса отсталых, политически невежественных крестьян Юга. Характерно, что в манифесте, принятом на совещании представителей католических организаций в Риме в марте 1912 г., указывалось, что поддержка католиками избирательной реформы вызвана тем, что при существующей избирательной системе рабочие, находящиеся под влиянием «врагов религии», могут оказывать значительное влияние на результаты голосования, тогда как «лучшая часть народа, сохранившая еще живую веру…, лишена избирательного права»[613]. Сам Джолитти, получив поддержку со стороны правых сил, поспешил сделать в парламенте многозначительное признание: «Теперь, когда я вижу, что имеется большинство даже без голосов социалистов, она (помощь социалистической партии. — 3. Я.) не является необходимой»[614].