История Италии. Том II

Выдающимися представителями школы, созданной Моденой, были итальянские трагики, заслужившие всемирное признание, — Аделаида Ристори, Эрнесто Росси и Томмазо Сальвини. Вслед за Моденой они видели в театре общественную трибуну для воспитания в современниках самого высокого гуманизма, гражданских и патриотических чувств. Каждый из них всегда помнил о высоком назначении актера и в искусстве был прежде всего патриотом и гражданином. Актеры доказали на деле свою преданность родине. Во время революции 1848–1849 гг. и Ристори (ухаживая за ранеными в Риме), и Росси, и Сальвини (сражаясь на баррикадах в Милане и Риме) принимали непосредственное участие в борьбе.

В ранний период творчества основой их репертуара была национальная драматургия: просветительские классицистские трагедии Альфьери, исторические трагедии романтиков (Пеллико, Никколини и др.) и пьесы современных им итальянских авторов.

В пору творческой юности в трагедиях Альфьери, Пеллико, Никколини, Джакометти и других итальянских драматургов актеры выдвигали на первый план звучавшие в то время остро современно тираноборческие свободолюбивые и патриотические идеи. Игре актеров были свойственны общественный пафос, повышенная эмоциональность, стремление приблизить трагедию к современности. Эти черты отличали на первых порах и интерпретацию трагедий Шиллера и Шекспира. В «Марии Стюарт» Шиллера Ристори подчеркивала тему борьбы с деспотизмом, которая как нельзя более отвечала передовым общественным настроениям. Отдельные свободолюбивые реплики Марии — Ристори зрители встречали овациями. В зале слышались призывы к борьбе за свободу.

Обращение к Шекспиру — важнейший рубеж в творчестве трагиков и в истории всего итальянского театра. Шекспир вывел итальянское сценическое искусство из узких национальных границ на европейский и мировой простор. Интерес к Шекспиру объяснялся не только созвучностью его произведений героической и в то же время полной трагизма эпохе, но и тем, что его имя стало знаменем романтического движения. И в том, что в конце 50-х годов трагедии Шекспира заняли ведущее место в репертуаре трагиков, несомненно была большая заслуга итальянских романтиков, сумевших (подобно их европейским единомышленникам в других странах) разбить столь долго существовавшее в Италии предубеждение против творчества великого драматурга. Интерес к Шекспиру был обусловлен, кроме того, и особенностями развития итальянской драматургии.

Актеры ощущали острую потребность в драматургии больших проблем и самобытных характеров.

Стремясь на шекспировском материале раскрыть проблемы своего времени, итальянские трагики вводили английского драматурга в итальянскую культуру и приближали его творения к мировоззрению и вкусам своих современников. Росси и Сальвини интерпретировали трагедии Шекспира соответственно эстетическим тенденциям Рисорджименто.

Сценические редакции «Отелло», «Гамлета», «Макбета», «Короля Лира» Сальвини, Росси и Ристори существенно отличались от английского канонического текста трагедий. В то же время существовало принципиальное сходство в подходе итальянских актеров к трагедиям Шекспира. Все внимание актеры сосредоточивали на образах протагонистов, по сути дела превращая «Отелло», «Гамлета», «Короля Лира», «Макбета» — в монотрагедии. Актеры уловили острую потребность в идеале, который бы вдохновлял современников на борьбу. Вот почему они стремились, с одной стороны, приблизить образы шекспировских героев к современности, а с другой — героизировать их характеры.

Однако в том, как интерпретировали трагики образы шекспировских героев, были и важнейшие различия, обусловленные своеобразием сценических дарований Сальвини, Росси и Ристори. Роли Отелло, Гамлета, леди Макбет в их исполнении получили различное толкование.

Так, для Сальвини, игравшего Отелло, философский смысл трагедии Отелло соединялся с гражданской темой, отражавшей современные общественные настроения. Трагедия обманутого доверия звучала (особенно после поражения революции 1848–1849 гг.) остро современно. И именно эту тему Сальвини выдвигал на первый план. Росси же видел в Отелло прежде всего человека, страдающего от измены любимой женщины. Столь же различна была интерпретация Росси и Сальвини образа Гамлета. Если Росси создавал полный лиризма и непосредственности образ юного принца, напоминавшего Ромео, то Сальвини играл Гамлета человеком зрелым, с незаурядным умом и сложившимся мировоззрением. Он — в постоянных страстных поисках истины, он стремится побороть в себе сомнения, чтобы исполнить нравственный долг — разоблачить зло, сорвать с него лицемерную маску добродетели. Созданный Ристори образ леди Макбет поражал мощью и глубиной трагизма. Огромная сила воли, всепоглощающее честолюбие, неутолимая жажда власти — такова леди Макбет в ее исполнении.