История Италии. Том III

За подготовленный правительством законопроект о национализации электроэнергетической промышленности и о создании Национального управления электроэнергии (ЭНЕЛ), нового государственного монополистического объединения, голосовали в ноябре 1962 г. не только партии правительственного большинства и социалисты, но и коммунисты, против — вся правая оппозиция. Коммунисты предложили свои поправки к закону, которые были отклонены.

Правительство Фанфани с большим пропагандистским шумом выполнило также свои обещания о повышении минимума пенсионного обеспечения (на более низком уровне, чем это предлагали коммунисты) и о повышении заработной платы некоторым категориям трудящихся. Поскольку уровень заработной платы, а соответственно и пенсий в Италии самый низкий из всех стран «Общего рынка», это мероприятие не встретило заметного сопротивления предпринимателей.

Что касается обещания правительства Фанфани ликвидировать испольщину и пересмотреть контракты об аренде в сельском хозяйстве, то здесь положение оказалось очень сложным.

Испольщина как форма землепользования, сохранившаяся в Италии от феодальных производственных отношений, экономически давно изжила себя и являлась одним из главных тормозов для развития сельского хозяйства страны. Действительно, при испольщине ни владелец земли, ни обрабатывающий ее испольщик никак не заинтересованы в том, чтобы делать капиталовложения для улучшения почвы и интенсификации производства. Дальнейшее экономическое развитие областей большого распространения испольщины, в первую очередь Центральной Италии, тем самым ставилось под угрозу, поскольку в других районах Италии производительность труда в сельском хозяйстве повышалась более быстрыми темпами. Мнение о необходимости ликвидации испольщины было распространено не только среди левых светских сил, но и среди католических кругов. Но способ ликвидации испольщины, а именно — отдать ли землю тем, кто ее обрабатывает (т. е. самим испольщикам), как этого требовали коммунисты и левые социалисты, или же отдать ее тому, кто сумеет вести хозяйство с наибольшей рентабельностью (т. е. капиталистам), как это предлагали демохристиане и их союзники, — вызывал острые политические споры, отражая различные классовые интересы.

Большим препятствием для ликвидации испольщины явилось также то обстоятельство, что в роли землевладельцев, паразитически получающих земельную ренту, в Италии, как правило, выступал не помещик феодального типа, в основном исчезнувший с земельной реформой, а современная городская интеллигенция, примыкающая к крупной или средней буржуазии. Это — разного рода предприниматели, адвокаты, врачи, архитекторы и другие лица свободных профессий, которые постепенно скупили у разоряющихся помещиков земли и стали сдавать их в испольную аренду. Поэтому, несмотря на очевидную экономическую отсталость этой формы землепользования, ее ликвидация оказалась в Италии более сложной политической задачей, чем экспроприация необрабатываемых помещичьих земель и проведение частичной земельной реформы. Что касается ненормальных аграрных соглашений, унаследованных от деодализма, а часто и от более отдаленных эпох, то в них были заинтересованы многие мелкие и средние землевладельцы, особенно южной части страны, составляющие массовую избирательную базу христианско-демократической партии. В итоге этот пункт программы правительства Фанфани осуществлен не был.

Наиболее отрицательную реакцию средней и части монополистической буржуазии вызвало нововведение правительства Фанфани в области налогообложения, причем речь шла не о введении нового налога, а лишь об упорядочении существующей системы его взимания. Правительственным декретом, утвержденным затем парламентом, в ноябре 1962 г. было постановлено, что впредь налог на акции будет взиматься в форме налога на дивидендные купоны акций и вместе с подоходным налогом. Сумма налога не увеличивалась, но становилось очень трудно скрывать истинные размеры доходов и занижать подлежащую обложению подоходным налогом сумму лицам, имеющим значительное количество акций. Кроме того, такая система взимания налога на купоны дивидендов делала почти невозможной передачу акций из одних рук в другие без изменения фамилии владельца, указанной на акции, вскрывала истинное движение акций.