История Италии. Том III

Муссолини активно участвовал в возвеличивании собственной персоны. В 1932 г., в беседах с немецким писателем Э. Людвигом, он находил общие черты между собой и Юлием Цезарем, подчеркивал свою духовную близость к Данте. В этом же интервью он следующим образом излагал свои мысли о взаимоотношениях «вождя» и «массы»: «С массой надо говорить повелительно: она, как женщина, любит только сильных, которые внушают ей не только любовь, но и страх… Масса для меня — не что иное, как стадо овец, пока она не организована. Я вовсе не против нее. Я только отрицаю, что она может собою управлять»[219].

В том же году Муссолини выступил с попыткой изложить идеологические взгляды итальянского фашизма, написав с помощью философа Дж. Джентиле статью «Доктрина фашизма» для итальянской Энциклопедии[220]. «Доктрина фашизма» затем многократно переиздавалась массовым тиражом и превратилась в основной официальный документ для идеологической подготовки фашистов. Главной идеей, которая развивалась в «доктрине», была идея об абсолютном примате государства в общественной жизни.

Основой фашистской доктрины является концепция государства, его сущности, его задач и целей. Для фашизма государство является абсолютом, по отношению к которому индивидуумы и группы индивидуумов выступают как относительное. Индивидуумы и группы индивидуумов являются реальностью только внутри государства. «Не нации создают государства, а государства — нации» — таковы были основные тезисы сочинения Муссолини.

В чем же заключалась функция государства, примат которого утверждался с такой категоричностью? Муссолини отвечал на это вполне определенно. Он критиковал как марксистское толкование роли государства в преобразовании национального общества, так и либеральные теории «ленивого», беспомощного государства. «Фашистское государство — это воля к могуществу и империи. Традиции древнего Рима являются в этом смысле идеей — силой. Империя это не только территориальное, военное или торговое понятие, но и духовное, и моральное… Для фашизма тенденция к империи, т. е. к экспансии нации, — это выражение жизненной силы; ее противоположность, домоседство, является признаком вырождения: развивающиеся народы являются империалистическими, вымирающие — капитулянтскими».

Таким образом воля к внешней экспансии провозглашалась основной характеристикой фашистского государства. При этом Муссолини открывал в итальянском народе империалистические тенденции, отождествляя их с мотивами национального возрождения. «Фашизм, — писал он, — это наиболее подходящая доктрина для того, чтобы представлять тенденции и настроения итальянского народа, который возрождается после многих веков прозябания и пресмыкательства перед иностранцами. Империя требует дисциплины, координации усилий, чувства долга и жертв: это объясняет многие аспекты практической деятельности фашистского режима».

Взгляды, изложенные Муссолини, весьма важны для понимания сущности итальянского фашизма начала 30-х годов: еще не обретя достаточно сил для осуществления своих планов, он заявлял о претензиях на внешнюю экспансию и требовал подчинения этим целям внутренней жизни.

Мероприятия для усиления позиций фашизма в стране множились с каждым годом, хотя они часто продолжали носить поверхностный характер.

Наиболее заметным признаком новых отношений между фашизмом и королем, между партией и монархией было уравнение в правах фашистской песни «Джовинецца» с «Королевским маршем», являвшимся национальным гимном. На церемониях гражданского характера это вошло в обычай уже давно. В 1933 г. приказом по армии было предписано также и на военных церемониях каждый раз после «Королевского марша» исполнять «Джовинеццу». Тем самым фашистская Италия стала единственной страной, которая имела сразу два официальных гимна. В том же году предписанием секретаря фашистской партии депутаты и сенаторы обязывались являться на торжественные заседания в черной фашистской форме. Работа обеих палат начиналась с возгласа: «Да здравствует дуче». Фашизации подвергся также календарь. Официальное обозначение года «фашистской эры» наряду с общепринятым было введено еще в 1927 г. Теперь «фашистская эра» становилась единственно официально утвержденной для партии.