История юного демона 2 (СИ)

Это был больной удар по самолюбию демона. Сделав лицо кирпичом, он сверкающими глазами уставился на меня.

— В общем, ты знаешь какие-нибудь легенды о драконах? — решила не тянуть кота за хвост я.

— Ну разумеется, — немного обиженно ответил демон. — Любой дурак знает с десяток различных сказочек о драконах.

— Мне нужен касательно об одной истории и об одном драконе. Ты знаешь Окоранга?

— Окоранга? Это самый известный дракон, Витта! — раздраженно ответил Ильхар. — Если до сих пор ты о нем ни черта не знаешь, я тебе крайне сочувствую… Кстати, зачем он тебе сдался? Задание по истории?

— Да, кое-что связанное с литературой и мифологией, — соврала я без зазрений совести. Пока другу лучше не знать, во что я опять ввязалась. — Так что там с этим драконом?

— Очень могущественен, — задумавшись, протянул Ильхар. — Глава одного семейства драконов, ставшего самым сильным и несгибаемым. С его именем много чего связано. Для начала, у него было много сокровищ, настолько много, что его тайники расположены в нескольких странах. Говорят, что тайники охраняют особые чары — Двойное Зеркало и Птица Шоторос…

— Как-как? — переспросила я, услышав знакомое слово.

— Ты же сама должна помнить, в стране Арунган был один из таких тайников, — поморщился Ильхар. — Если память мне не изменяет, ты даже проходила мимо одного из отсеков его тайника, где было много разных драгоценностей.

— Да, там еще были ветхие стражи.

— Стражи так, для красоты, — улыбнулся демон. — Пафос драконов, так сказать. На самом же деле пещеру защищает исключительно птица Шоторос. Она — чары. Допускает в пещеру только достойных, тех, кто точно не гонится за богатством.

— Но ее можно обмануть?

— Любые чары можно обмануть, — уклончиво ответил Ильхар.

— Ладно, значит, там тоже был тайник, — вернула я друга к теме беседы.

— Именно. В Арунган Окоранг жил когда-то, скрываясь от своих недругов. Ему было там очень хорошо. Однако потом перебравшиеся под его крыло люди подняли руку на своего защитника. Окоранг был очень сильно обижен и поторопился разделаться с ними.

— Неужели убил всех? — спросила я нетерпеливо, когда Ильхар замолчал на этом.

— Нет, что ты. Он же очень принципиален, убийство — первый порок драконов, однако к нему они относятся очень щепетильно, для них принцип "не убивать" — первый. Тех же, кто убивает, они наказывают весьма искусно, отбивая всякое желание повторять преступление. Окоранг наслал какое-то им созданное проклятие, заставившее рождавшихся в семьях убийц детей обращаться в драконов.

— Навсегда?

— Нет, в разные сроки, чтобы нельзя было понять, твой ли это друг или нет летает в небе. Разумеется, для некоторых убийц этого было мало, некоторые были прямо-таки жестокими ненавистниками драконов и любого, пусть даже проклятого, пусть даже изредка обращавшегося в чудища они торопились убивать. С такими Окоранг расправился иначе.

— Как же?

— Ну, есть разные печати, знаешь такие?

— Что, прости? — выразила я свое недоумение.

— Ну, да, конечно. Печати проходят на пятом курсе, ибо это вершина магического искусства. Печати — это магия, накрепко впитывающаяся в человека и имеющая на него свое влияние до конца его жизни. Конечно, печати бывают разных видов. Какие-то, защитные, помогают защищать людей или какие-то предметы, другие печати накладывают неудачи или роковое невезение, третьи запечатывают пороки. Конечно, есть еще много разных видов, но суть в том, что Окоранг наложил на таких людей печать третьего типа — запечатывающие пороки. Жажда убийства накрепко исчезает под этими печатями. Весьма надежное дело.

— Но, наверное, это не навсегда?

— Факт в том, что есть наследственные печати. Они не ослабевают даже проходя через множество поколений.

— И что же это значит?

— Это значит, что потомки тех убийц не могут убивать. Это совершенно против их природы. Такой шаг Окоранга был очень и очень хорошо продуман.

— Слушай, раз уж мы говорим о печатях… Ты знаешь что-нибудь про печать… — я покопалась я памяти, пытаясь вспомнить слово. — Форросса, кажется… или что-то в этом роде.

— Форросса? — брови Ильхара взлетели вверх. — Самая редкая, единственная печать. Тайна этого заклинания неизведанна и наложить его еще раз на какого-то человека невозможно.

— А в чем заключается ее проявление? — с любопытством спросила я.

— Меня больше интересовала история ее появления, — хитро улыбнулся Ильхар.

— Так расскажи уже, — поторопила я.

— Что это ты так заинтересована?.. Ладно-ладно, рассказываю. Печать Форросса создана для того, чтобы лишить человека выбора.

— Чего? — изумилась я.

— Именно так. Эта печать ищет для своего узника вторую половину, причем на эту печать ничем невозможно повлиять.

— Не понимаю, — покачала я головой.

— влюбляет его по своей воле, — сократил объяснения до минимума Ильхар.

— Ого! — вырвалось у меня. — Но кому были выгодны такие чары? Какой-нибудь сошедшей с ума от любви девушке?..