История изнутри. Мемуары британского агента.

Генерал Лавернь дал ему копию выработанного нами начерно доклада о военных нуждах настоящего положе ния. Доклад был основан на предположении, что больше вики дадут свое согласие на нашу интервенцию. Мы начали обсуждать доклад. Гн Нуланс расточал льстивые комплименты. Он был согласен с докладом. Он хотел внести только одну поправку. Если большевики не дадут своего согласия, мы должны вмешаться без оного. Он выдвинул массу аргументов в пользу этой новой форму лировки. Он ссылался на критическое положение на за падном фронте. Он цитировал телеграммы французского генерального штаба. Исход войны решается на западном фронте.

И французский генеральный штаб настаивал на необ ходимости некоторой диверсии в России, чтобы поме шать немцам перебросить новые отряды с восточного фронта. Было весьма существенно, чтобы представители разных союзных держав в России образовали единый фронт. Разногласия в союзной политике были главной помехой в достижении победного конца. Он готов пойти на любые уступки, чтобы прийти к единству. Он готов принять нашу формулировку. Он надеется, я соглашусь с его поправкой. Я посмотрел на Лаверня. Я знал, что он уже сдался. Ромэй не приехал в Вологду, но он также испытывал давление со стороны итальянского генераль ного штаба. Он, как солдат, не мог идти против своего генерального штаба. Я был один. Робине уехал. Садуль, французский Робине, был отстранен. Господин Нуланс лишил его права телеграфировать непосредственно ^ль беру Тома. Я лихорадочно пытался взвесить свое собст венное положение. Может быть, мне еще посчастливится какнибудь повлиять на Троцкого. Может быть, господин Нуланс был умнее, чем я думал. Я попал в ntmlВиш откажусь, господин Нуланс пойдет дальше со своей поли

тикой. Он увлечет за собой итальянцев, японцев и даже Френсиса. Если я соглашусь — я по крайней мере не приму клейма отступника, идущего наперекор единодуш ному мнению всех представителей союзных держав. Я капитулировал.

Под ярким солнцем мы отправились на конференцию послов. Френсис был председателем, но Нуланс фактиче ски вел совещание. Он, в сущности, был единственным среди дипломатических представителей, который не ко лебался. Он был одного мнения с нами относительно численности войск, необходимых для успешной интер венции. Даже относительно чешской армии, которая в то время, как змея, протянулась от Волги до Сибири, он был удивительно сговорчив.

Мы обсуждали этот вопрос со всех сторон и пришли к заключению, что чехи должны быть эвакуированы как можно скорей. После конференции я простился с господи ном Нулансом. Он был сплошная любезность. Когда спустя сутки я приехал в Москву, Хикс встретил меня сообщением, что в Сибири между большевиками и чеха ми произошло серьезное столкновение. Как это столкно вение возникло, для меня до сих пор неясно. Согласно донесению французских офицеров, которые сопровожда ли чехов, большевики, уступая требованиям немцев, пы тались разоружить чехов. Чехи оказали сопротивление и затем уже продолжали свой путь с оружием в руках. Большевики утверждали, что по наущению французов чехи сделали ничем не обоснованную атаку на местные большевистские власти и забрали власть в свои руки. С чьей стороны исходила провокация, по всей вероятности, останется спорным на вечные времена. Как бы то ни было, результат этого события совершенно ясен.

Первый камень в сооружении интервентов был зало жен. Москву я нашел на осадном положении.

Чешский дипломатический корпус был арестован. Арестовано и посажено в тюрьмы множество контррево люционеров. Газеты были запрещены. Я получил спеш ное поручение от Чичерина использовать мое влияние для мирного разрешения чешского инцидента. Была так же телеграмма от Кроми с просьбой немедленно выехать в Петербург для свидания с одним из офицеров генерала Пуля, который должен был приехать туда на следующий

ДеНЯ провел следующий день в интервью с Чичериным и

Караханом. За неимением подробностей происшеег*. .

Сибири мы не могли прийти ж чемунибудГопг^де^нн^

МУ по поводу чешского инцидента. Было

ясно, что большевики стараются уладить

мирным путем но, так как я еще не успел"ол?ч»lb

инструкций из Лондона, я мог только обетадть Сдел!ть

все, что в моих силах. сделать

Одно было для меня несомненно после этого ин тервью: подозрения большевиков возникли со всей силой Они были, как я всегда и думал, точно осведомлены о деятельности французов. Они знали, что генерал Пуль прибыл в Северную Россию. У них уже было подсвреняе, что чехи были авангардом антибольшевистской интет> венции. Я мог им дать только один ответ: предложение британского правительства военной помощи против Гер мании еще в силе. Чичерин горько рассмеялся.

«Союзники были заодно с контрреволюционерами. У большевиков не было выбора. Они будут сопротивляться интервенции союзников, интервенции против желания России, так же, как они стали бы сопротивляться против немецкой интервенции».