История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века

Невозможно оценить, насколько проблема американской гарантии по кредитам повлияла на израильских избирателей, но, вероятно, она имела определенный эффект. Ухудшение отношений с Соединенными Штатами, продолжающаяся интифада, война в Персидском заливе и «комната безопасности» – все это заставило израильтян стремиться к иной политике. Ицхак Рабин, кандидат от HaAvoda на пост премьер-министра, пообещал в своей кампании, что – в отличие от политической стагнации правительства – он достигнет соглашения об автономии с палестинцами в течение шести-девяти месяцев. Хотя и будучи нереальным, обещание ознаменовало изменение политической линии Израиля. Это была приверженность политике, направленной на достижение политического соглашения с палестинцами. Однако Рабин объявил во время кампании на Голанских высотах, что он не намеревается уходить из этого района. Это обещание будет все время преследовать его.

HaAvoda во главе с Рабином получила 44 места, а Likud – 32. Meretz (крайне левая сионистская партия) получила 12 мест, а Shas – шесть. С помощью арабских списков, которые получили в общей сложности пять мест, левые добились большинства в Кнессете. При поддержке арабских фракций была сформирована коалиция, в которую вошли представители HaAvoda, Meretz и Shas. Эта коалиция с самого начала была шаткой, и когда правительство Рабина приняло далекоидущие решения по мирному процессу, его хрупкое большинство в Кнессете улетучилось. Несмотря на относительно слабую политическую базу правительства Рабина, оно было одним из самых важных правительств с основания государства. Рабин возвратился на пост премьер-министра через 15 лет после своего первого срока, на котором был относительно молодым, политически неопытным премьер-министром. Теперь он вернулся на вершину после длительного пребывания на посту министра обороны, приобретя на этой должности опыт и авторитет. Для израильской публики он был мистером Безопасность, человеком, который знал, как защищать интересы Израиля, которому можно было доверять в принятии верных решений по вопросам безопасности. Общественное доверие к личности Рабина, его честность, его недипломатическая склонность говорить правду и даже его привлекательная застенчивость были первоклассным политическим активом, хорошо послужившим ему в предстоящие трудные времена. Рабин во время своего второго срока был уверенным в себе и готовым к переменам. «Я поведу вас», – заявил он в своей речи после выборов, внушив публике ощущение, что на этот раз действительно намеревался вести за собой.

Мирный процесс

Рабин поставил перед собой цель изменить национальную повестку дня Израиля и дать толчок мирному процессу. Не будучи уверен, что мир достижим, он был готов изучить возможности. На своей первой встрече с новоизбранным президентом США Биллом Клинтоном они нашли общий язык и подсознательно установили взаимное доверие. Рабин сообщил президенту о своих намерениях, и Клинтон пообещал помочь ему снизить риски. Для Рабина были открыты два пути действий: переговоры с президентом Сирии Асадом или переговоры с палестинцами. Мирный договор с Сирией имел серьезные стратегические преимущества: если бы Сирия отказалась от враждебности, фронт неприятия рухнул бы, террористическим организациям в Дамаске пришлось бы найти нового покровителя, возможность сирийско-иракского союза исчезла бы, и открылся путь к соглашению, даже мирному договору с Ливаном.

Такой шаг значительно укрепил бы американскую политику в регионе против Ирака и Ирана, двух врагов Запада, и в пользу Египта, Иордании и Саудовской Аравии. Но Израилю пришлось бы заплатить высокую цену: уход с Голанских высот, эвакуацию поселений и необходимость убедить израильскую общественность в том, что эта мера не представляет необоснованных рисков для безопасности Израиля. Граница на Голанских высотах оставалась спокойной с 1974 года, и, учитывая цену мира с Сирией, большинство израильтян предпочли сохранить ситуацию «ни мира, ни войны», даже если это означало продолжение столкновений с Hezbollah в Ливане. Однако достижение соглашения с палестинцами затронет болезненное ядро арабо-израильского конфликта – его первоначальную причину – и, вероятно, изменит отношения между Израилем и арабским миром. Международная критика Израиля была сосредоточена на его отношениях с палестинцами. Улучшение этих отношений привело бы к кардинальным изменениям в международном положении страны. Соглашение с палестинцами потребует взаимного признания. Израиль признает национальные права палестинцев и ООП как их представителя, а палестинцы признают Государство Израиль как объективную реальность. Обе стороны склонялись к мирным отношениям. Палестинцам придется отказаться от насилия и террора и внести поправки в Палестинскую хартию, чтобы она соответствовала эпохе мира. Вопрос состоял в том, достижимо ли такое соглашение и какова будет его цена.