История Израиля. От истоков сионистского движения до интифады начала XXI века

Израиль адаптировался к глобализации, которая в 1990-х годах стала новым правилом игры. Международные компании проникли в Израиль, а израильтяне инвестировали и работали по всему миру, где открытые рынки приветствовали их предпринимательскую деятельность. Мирный процесс привел к значительному ослаблению арабского бойкота Израиля, и контакты между Израилем и другими странами региона (Марокко, Тунис и страны Персидского залива) создали почву для совместных проектов и стимулировали экономический рост. Позитивный политический климат привлек в Израиль инвесторов, которые избегали вкладывать средства в годы напряженности. Западноевропейские страны, до мирного процесса высказывавшиеся о политике Израиля в отношении палестинцев, теперь «открыли» Израиль и стали более дружелюбными в контактах с ним. Страны Восточной Европы, сейчас открытые для Запада, также служили плодородной почвой для экономических и других отношений. Платежный баланс Израиля, одно из слабых мест экономики, отражающее его зависимость от американской помощи и пожертвований евреев, изменился с отрицательного на положительный, при этом Банк Израиля имел значительные резервы в иностранной валюте. Надежность Израиля на мировых кредитных рынках привлекала международных инвесторов, чьи инвестиции составляли от 5 до 10 миллиардов долларов в год.

За эти годы уровень жизни повысился, но также увеличился разрыв между теми, чьи таланты соответствовали новой реальности, и теми, кто не смог интегрироваться в новую экономику. Будучи одним из наиболее эгалитарных обществ в мире в 1960-х годах, Израиль превратился в одно из наименее эгалитарных в 1990-х годах. Двумя основными очагами бедности были ультраортодоксы, члены «общества учащихся», не выходившие на рынок труда, и арабы, интеграция которых в израильскую экономику была ограничена в социальном плане и из соображений безопасности.

Произошла революция и в социальном климате. В прошлом было общепризнанным, что наемный работник Histadrut или государственный служащий занимал должность пожизненно. Экономические потрясения, вызванные приватизацией, пошатнули эту социальную условность. Увеличилась мобильность рабочих, но вместе с тем возросла опасность потерять работу. Компании, которые считались основой израильской экономики, обанкротились, переходили из рук в руки или рационализировали рабочую силу. Высокотехнологичные компании не обеспечивали постоянной занятости, и многие из них исчезали так же быстро, как и появлялись. Основной элемент израильского общества – стабильное место жительства и работы, близость к большой семье, группа друзей-сверстников, которая оставалась сплоченной с детского сада до армии; весь спектр социальных связей, которые заставляли людей чувствовать себя привязанными к своему месту жительства и к месту в обществе, – оказался внезапно размыт. Хотя было больше возможностей и уровень жизни стал более высоким, кое-что важное, что, возможно, компенсировало постоянное чувство опасности, с которым живут граждане Израиля, было утрачено.

Два улучшения качества жизни еще больше подорвали израильское чувство семейственности и связи. Первое: кондиционер. В течение восьми месяцев в году израильский климат (особенно в свете глобального потепления) требует использования кондиционеров. Израильтяне стараются не покидать этот контролируемый климат. Подавляющее большинство домов оборудованы кондиционерами, как и рабочие места, автомобили и даже кабины тракторов. В больших торговых центрах также есть климат-контроль. С появлением кондиционеров на открытом воздухе улица – наиболее частое место встреч людей в прошлом – стала менее популярной. Хотя летние кафе остаются, их посетители летом предпочитают защищенный климат в помещении. В результате общение израильтян друг с другом сократилось. Каждая социальная группа замыкается в собственном районе, в своем собственном доме. Таким образом, повышение уровня жизни привело к отчуждению и отдалению граждан друг от друга.

Вторым элементом стало внедрение многоканального телевидения. Вместо двух или трех каналов, которые раньше конкурировали за внимание израильтян, теперь появилось бесчисленное множество каналов. В предыдущие десятилетия телевидение было «племенным костром», у которого все испытывали одни и те же чувства, наблюдали одни и те же события и слышали одни и те же комментарии о происходивших событиях. Теперь телевидение утратило роль средства формирования идентичности. Вместо этого разнообразие языков, культур, тенденций и интересов, льющихся потоком с маленького экрана, только способствовало разделению общества. В прошлом государственное телевидение брало на себя ответственность найти баланс между поощрением высокой культуры и удовлетворением стремления широкой публики к развлечениям. Теперь разнообразие голосов популяризирует, вульгаризирует и упрощает культуру.