История Камня

Колокола и гонги забили так громко, что меня едва не оглушило, монахи открыли клетки, и в воздух взмыли тысячи летучих мышей, дико забивших крыльями в свете факелов.

— Танцы, танцы, танцы! Пускай радость царит на Празднике Смеха, — провыл помощник.

Я сумел бросить взгляд назад и увидел, что Мастер Ли, Лунный Мальчик и Утренняя Печаль так тесно сдавлены прыгающими монахами, что могут только плясать вместе с ними. Дикая какофония колоколов и гонгов совершенно сбила с толку летучих мышей. Они бились о стены и крыши, и маленькие пушистые тела падали вокруг нас.

— Еще больше смеха! Больше танцев! Больше колоколов и мышей! — кричал помощник.

Тело, которое я нес, костенело с потрясающей скоростью. Болтающиеся руки тяжело давили мне на шею, мне было трудно дышать. Я попытался как-то передвинуть тяжелое тело, но нет ничего труднее, чем двигать труп. Он вроде мешка с мукой, снабженного неудачно расположенными руками и ногами.

— Радость! — провыл помощник. — Радость! Радость! Радость!

Руки держали меня все крепче и крепче. Мне ничего не оставалось, как только отпустить ноги трупа и схватить его руки, мы закачались на месте, мои ноги прыгали по земле. Но пытаться удержать эти руки было все равно, что развести железные прутья…

Железные прутья. Перед моими глазами, как молния, мелькнула картина: монастырская библиотека и железные прутья, сжатые как мягкие свечи. Я вцепился в руки изо всех сил, бесполезно. Они сжали еще сильнее.

— Пусть наша радость будет безгранична, ведь Повелитель Радости приветствует почетного гостя! — крикнул помощник.

Капюшон на мантии трупа откинулся, маска полетела в сторону. Голова медленно поднялась. Один глаз внезапно открылся и подмигнул мне, открылся рот, зловонное дыхание заставило меня задохнуться. И тут я понял, откуда взялся ужас на лицах двух мертвых монахов.

— Как любезно с твоей стороны, что ты согласился нести этого недостойного во время инспекции, — сказал Смеющийся Принц.

Я не мог ошибиться. Половина лица была точной копией лица из висевшего в могиле портрета. Вторая половина тоже принадлежала Смеющемуся Принцу, но скорее напоминала расплавленную маску из воска, долго стоявшую позади огня. Плоть частично сгнила, стала толстой, расплывшейся, комковатой и вонючей. И голос наполовину сгнил, стал скрипучим и противным. Открылся второй глаз и подмигнул мне. Оба глаза были совершенно безумными.

— Добро пожаловать в мое королевство, — хихикнул Смеющийся Принц.

— Танцы! Танцы! Больше радости и веселья! — провыл помощник.

— Смотри, как веселятся мои монахи, — сказал Смеющийся Принц. — Ты и твои друзья, как чудесно, что вы присоединились к нашей компании.

Некоторые танцующие монахи откинули капюшоны, и я увидел лица трупов. На голых костях висели куски плоти, из пустых глазниц струился вечный ужас.

— Еще больше летучих мышей и колоколов! Пускай опять ударят в гонги! — закричал помощник.

Смеющийся Принц искал божественность, и нашел вечность, превратившись в чианг ши, труп, который выползает из могилы, душит странников и крадет их души. Еще никто за всю историю не сумел ускользнуть от его цепких объятий.

— О, да, ты и твои друзья так обрадуются, что вам никогда не захочется уйти отсюда, — прошипел мне прямо в ухо Смеющийся Принц. — Такая радость. Бесконечный смех. А ты, ты будешь танцевать со мной, опять и опять, вечно.

— Хвала Повелителю Радости! — проревел помощник. — Хвала Камню!

— Камень! — крикнули трупы. — Восхвалим Камень!

Я с трудом оглянулся и увидел, как помощник хлещет Мастера Ли, Утреннюю Печаль и Лунного Мальчика кнутом, а трупы, собравшиеся кругом, вцепились им в руки и бока. Я взглянул вперед. Хотя я дышал с трудом и перед глазами все расплывалось, все-таки я заметил, куда мы направляемся. Священный алтарь стоял у одной из стен пещеры. Рядом с ним находился огромный каменный бассейн, наполненный церемониальным маслом, а за ним невысокий каменный столб, на котором висели священные топоры.

— Еще больше летучих мышей, — проорал помощник. — Больше танцев и смеха.

Лучше сейчас, чем потом, подумал я и, подгоняемый трупами, похромал вперед, к алтарю. Тела летучих мышей хрустели у меня под ногами, а еще больше их пищали от ужаса, налетая на черепа танцующих монахов и в поисках укрытия заползая в их пустые глазницы и рты. Моя шея уже трещала, черные и красные пятна танцевали перед глазами. Наконец передо мной зачернел бассейн с церемониальным маслом. Из последних сил, я прыгнул вперед, перевалился через край и вместе с трупом упал внутрь.