История капитала от «Синдбада-морехода» до «Вишневого сада». Экономический путеводитель по мировой литературе

Что бы ни пропагандировал фильм, в книге дело было вот как. Если у Колдуэлла в «Табачной дороге», где действие происходит, может быть, лет на пять раньше, чем в «Гроздьях гнева», поля пока обрабатываются без техники – на мулах, то у Стейнбека разорение мелких фермеров довершает появление трактора. Кроме того, массовые банкротства оклахомских фермеров-хлопководов вызваны и серьезнейшей засухой, поразившей средний запад США в тот год. Сразу оговорюсь, что картины разорения из Стейнбека приводить почти не буду, хотя они очень живописны (ужасное слово для сцен смерти от голода), так как вы уже видели примерно такие же в «Табачной дороге». Недаром считается, что Стейнбек вышел из Колдуэлла.

Герои Стейнбека мечтают о войне, и побыстрее – разумеется, не на родине: «А в'oйны? Разве сейчас угадаешь, какие будут цены на хлопок? Ведь из него делают взрывчатые вещества. И обмундирование. Будут войны – и цены на хлопок подскочат. Может, в следующем же году». Но очень скоро все эти резоны становятся неактуальны. Крестьян с арендованной ими земли, где они поголовно выращивают хлопок, сгоняют.

Агенты собственника земли, выселяющие крестьян, объясняют, почему это происходит:

…агенты выкладывали все начистоту. Аренда больше не оправдывает себя. Один тракторист может заменить двенадцать – четырнадцать фермерских семей. Плати ему жалованье и забирай себе весь урожай. Нам приходится так делать. Мы идем на это неохотно. … Вы же загубите землю хлопком. Мы это знаем. Мы снимем несколько урожаев, пока земля еще не погибла. Потом мы продадим ее. В восточных штатах найдется немало людей, которые захотят купить здесь участок.

Дома приказано сравнивать с землей – ведь они стоят на участках, которые живущим там не принадлежат. Тракторист бахвалится: «Если арендатор еще не выехал, у меня на этот счет особое распоряжение… Мало ли что случается… подъехал к дому слишком близко, задел его трактором самую малость… Получу за это лишние два-три доллара». Тракторист, который выполняет эту грязную работу, зарабатывает неплохо. «Три доллара в день, и работа постоянная». Это 66 долларов при 22-дневной рабочей неделе, то есть около 1300 долларов в месяц в сегодняшнем выражении. Плюс прибавка за «снос» домов. На жалость тракториста рассчитывать не приходится. Колодец уже запахали. Поначалу людей охватывает гнев: «Мой дед первый пришел на эту землю, он воевал с индейцами...».

Чтобы согнать людей с насиженных мест менее болезненно – а поначалу некоторые собирались от трактористов отстреливаться – агенты пропагандируют идею переезда в Калифорнию: «А почему бы вам не податься в Калифорнию? Там всегда есть работа, там не бывает холодов. Да в Калифорнии стоит только протянуть руку – и рви апельсины. Там урожаи собирают круглый год. Почему бы вам не переселиться туда?»

Мечта о сладкой жизни в Калифорнии «овладевает массами». Старый чудаковатый дед размечтался: «Вот подождите, приеду в Калифорнию, буду там есть апельсины. И виноград. Никогда винограду всласть не ел. Сорву с куста целую кисть, вопьюсь в нее, только сок брызнет». Через некоторое время: «А виноград там растет прямо у дороги! Знаете, что я сделаю? Нарву полный таз и плюхнусь туда прямо задом, да еще поерзаю, пусть штаны соком пропитаются». И снова: «Вот приедем в Калифорнию, я там с виноградом не расстанусь, так и буду ходить с кистью: чуть что – и в рот». Грезит наяву и мать:

Может, в Калифорнии будет хорошо. Холодов там нет. Повсюду фрукты. Люди живут привольно, в беленьких домиках, среди апельсиновых деревьев. Может, и мы, – конечно, если всем найдется работа, если у всех будет заработок, – может, и мы устроимся жить в белом домике. Малыши будут рвать апельсины прямо с дерева.

Отец сыну тоже напевает сладкие песни: