История капли живой воды

Но зато, когда учёным удалось обуздать цепную реакцию в уране и заставить её лишь слегка тлеть, люди получили удивительный источник энергии. Маленького кусочка такого ядерного топлива достаточно, чтобы отправить в дальнее плаванье огромный корабль или обеспечить электричеством целый город. Один грамм урана может заменить тысячи тонн угля. Вот для этого и нужны атомные реакторы, в один из которых попала капля.

В стержнях посреди реактора как раз тлела ядерная реакция, поэтому они испускали пронзительный синий свет. Но чтобы удержать реакцию под контролем, рядом с ними висели другие стержни, черные как ночь. Хитрая автоматика то выдвигала их вниз, то чуть убирала наверх. Это были графитовые стержни, надёжно поглощавшие нейтроны. Они и тяжёлая вода вместе замедляли ядерную реакцию, делали её безопасной. Если даже что-то пойдёт не так, графитовые стержни упадут на дно, и уран погаснет, реактор остановится.

Конечно, хорошо рассуждать о том, как надёжно и ловко все устроено в атомном реакторе, если находишься где-нибудь далеко от него. А когда окажешься внутри, да ещё в компании с надменной тяжёлой водой, которая не желает ничего тебе объяснять, можно просто с ума сойти от страха. Тем более что каплю сразу понесло к горячим урановым стержням, в облако неземного синего света. Там было жарко, очень жарко – и капля сразу приготовилась закипеть и испариться, но с удивлением поняла, что закипеть почему-то не получается. Её бил внутренний озноб, и страшное возбуждение, похожее на вороватую щекотку, готово было разорвать её на части, но она оставалась такой же спокойной частичкой воды, словно кто-то сковал её ледяным дыханием.

Горячая и холодная одновременно – как такое может быть?

А очень просто. Вода в реакторе находилась под огромным давлением, и из-за этого не могла закипеть. Триста градусов тепла – настоящий ад для воды, но под давлением она не превращается в пар, а остаётся жидкостью – только очень горячей.

Капля и ахнуть не успела, как мощное течение пронесло её мимо уранового стержня и бросило в широкую трубу, которая вела куда-то вниз. И, к своему удивлению, в этой трубе она почувствовала что-то знакомое. Наконец-то! Среди нескончаемого потока тяжёлой воды рядом с ней течением несло обычную каплю. Такую же, как она.

– Ты меня слышишь? – воскликнула капля так громко, как только могла.

– Конечно слышу, не кричи! – деловито ответила ей другая частичка простой воды. – Ты что, новенькая?

– Да! А куда мы течём?

– Так ты не знаешь? Мы на пути в теплообменник. Отдавать своё тепло! Чтобы крутились паровые турбины, вырабатывалось электричество, горели лампы в городах и посёлках! – с гордостью ответила попутчица.

– Паровые турбины? Мы превратимся в пар и улетим? – с облегчением переспросила капля.

– Конечно же нет. Это не наше дело. Этим занимается обычная вода там, за стенками, которые мы нагреваем. Мы – избранные, и должны оставаться тут. Возвращаться к урановым стержням, нагреваться, и снова дарить тепло.

– Избранные? Но ты тоже капля обычной воды! Для них ведь ты примесь?

– Не примесь, а законная часть теплоносителя по ГОСТу! Ты так всем тут и говори. В тяжёлой воде допускается пол-процента таких, как мы.

– А разве тебе не хочется на свободу?

– Свобода это иллюзия. Все, кто прикоснётся к урану, становятся другими, – ответила попутчица. – В следующем цикле подплыви к нему ближе, и ты поймёшь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. ПЕСНЯ УРАНА

Круговорот воды в реакторе оказался очень быстрым, и, как показалось капле, буквально через несколько секунд она вновь очутилась в активной зоне.

На этот раз, преодолевая радиационную щекотку, раздиравшую её на части, она постаралась подплыть ближе к урановому стержню. Правда, сам уран она все равно не видела: он скрывался под плотной алюминиевой оболочкой, в крепком и безопасном чехольчике. Зато она услышала его песню:

Нет ничего древнее времени.

Нет ничего вернее старости.

Стареем. Стареем.

От быстрой жизни к жизни медленной.

Ступени безнадёжной гибели.

Скорее. Скорее.

Эта песня, угрюмая и торжественная, звучала в такт внутренней щекотке, охватившей каплю, и разогревала её волнами какого-то мрачного восторга.

Внезапно песня на мгновение прервалась, и она услышала сухой и громкий голос, прозвучавший как будто внутри неё самой:

– Ты не такая как все. Живая вода. Подплыви ко мне ближе.

– Вы это мне? – переспросила капля.

– Стареем. Стареем. – запел снова уран. – Плыви ко мне. Плыви ко мне.

Капля, преодолевая толкотню других водяных частиц, осторожно приблизилась к горячему стержню.

– Ты капля живой воды. – утвердительно прозвучал голос, и мелодия вновь пресеклась. – Живая вода в хороводе смерти. Зачем?

– Я здесь случайно…