История Карла XII, короля Швеции

Еще в 1449 г. древняя голштинская династия была избрана на датский трон. Хотя в то время во всех северных королевствах претенденты на престол подлежали избранию, датская корона вскоре стала наследственной. У Христиана III был брат Адольф, к коему король сей питал беспримерную среди всех других государей привязанность и поэтому не хотел оставить его без престола. Но в то же время не желал разделять он на части и собственное свое государство. По невиданному до тех пор соглашению было учреждено совместное управление герцогствами Голыитейн-Готторпским и Шлезвигским при условии, что датский король не может ничего менять в Голштинии без согласия герцога, равно как и герцог без королевского одобрения. Сей странный союз являлся на протяжении восьмидесяти лет источником раздоров, поелику короли всегда стремились подчинить, себе герцогов, которые, в свою очередь, хотели добиться независимости. Герцог Христиан Альбрехт лишился своих суверенных прав, однако по Альтонскому договору 1689 г. при посредничестве Швеции, Англии и Голландии возвратил себе оные. Но поелику весьма часто договоры между государями являются лишь уступками необходимости и соблюдают их до тех пор, пока сильнейший не в состоянии притеснять слабого, распря сия возобновилась пуще прежнего между новым датским королем и молодым герцогом. Пока сей последний находился в Стокгольме, датчане уже совершали враждебные действия в Голштинии и тайно сговаривались с польским королем о нападении на Швецию.

Курфюрст Саксонский Фридрих Август за два года до сего был избран на польский престол, несмотря на интриги аббата де Полиньяка и высокие достоинства соперника своего принца Конти[5]. Государь сей пользовался известностию не столько благодаря своей неимоверной телесной силе, сколько прославился отвагою и галантным нравом. Двор его после французского был самым блестящим во всей Европе. Никто из монархов не отличался такой щедростью и любезным обхождением, как он. Фридрих Август купил половину голосов польского дворянства, а другую половину принудил силою избрать себя, двинув к границе саксонскую армию. После сего надобен был предлог, чтобы оставить оную на польской земле, поелику предназначал он ее для нападения на шведского короля в Ливонии.

Сия самая плодородная и прекрасная из провинций Севера принадлежала прежде рыцарям Тевтонского ордена. Русские, поляки и шведы оспаривали право обладать ею. Уже почти сто лет назад она была завоевана Швецией, и владение сие было торжественно признано мирным трактатом в Оливе.

Покойный Карл XI в жестоком своем обращении с подданными не пощадил и ливонцев. Он не только лишил их привилегий, но и отобрал часть наследственных имений. Столь печально известный своей трагической смертью Паткуль был избран тогда ливонским дворянством для подачи жалоб от всей провинции. Он произнес перед королем почтительную, но составленную в сильных выражениях речь, исполненную красноречия и истинно мужественной смелости. Однако короли чаще всего почитают подобные публичные выступления лишь пустыми церемониями, каковые следует выслушивать, но отнюдь не придавать им какого-либо значения. Карл XI, человек скрытный, если только его не увлекали порывы гнева, похлопал Паткуля по плечу и сказал ему: «Вы говорили в пользу отечества своего как смелый человек, и я уважаю вас. Продолжайте». Но уже через несколько дней по желанию короля он был обвинен в оскорблении величества и приговорен к смерти. Паткулю удалось спастись бегством в Польшу и представить свои обиды королю Августу. Он убедил его в легкости завоевания Ливонии, где отчаявшиеся жители уже готовы низвергнуть шведское иго, чему особливо благоприятствует малолетство короля, неспособного защитить свои владения. Фридриха Августа и прежде искушала возможность такового завоевания, тем паче что при своем короновании обещал он сделать все от него зависящее, дабы возвратить потерянные Польшей провинции. Вторжением в Ливонию надеялся он угодить Республике и упрочить собственную власть, однако же ошибся в обоих сих замыслах, хотя казались они легко осуществимыми. Вскоре все было готово для внезапного нападения, причем пренебрегли даже такими пустыми формальностями, как объявление войны и распубликование соответственных манифестов. Тем временем тучи сгущались и со стороны Московии, где правил тогда монарх, достойный внимания потомков.