История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633

Добыча, захваченная в боях, была разделена в соответствии со сложившейся практикой, а наиболее ценное приобретение, земли оазиса, как полученные по договору, а следовательно, как дар Аллаха пророку, Мухаммад разделил по собственной воле. Весь оазис был разделен на 36 частей, половину из них — селения ал-Ватиха, ал-Катиба и Сулалам — Мухаммад оставил в своем распоряжении, а вторую — аш-Шикк и ан-Натат — отдал участникам осады. Каждая из этих 18 частей состояла из 100 долей [+32]. Размер доходов, приходившихся на долю рядового участника осады, нигде не сообщается, но мы можем вычислить их косвенно и получить достаточно ясное представление о принципах раздела благ внутри зарождавшегося мусульманского государства.

Доходы с одной половины оазиса достались 1400 человекам, а со второй половины — 40–50 родным и приближенным к Мухаммаду людям; причем преимущество он отдавал своим женам и ближайшим родственникам. Фатима получила ежегодную ренту в 200 васков фиников (около 400 ц), Аиша — 200, а остальные 6 или 7 жен все вместе — 700 васков. Из всех сподвижников Мухаммада только Усама б. Зайд получил большую ренту — 250 васков, Абу Бакр — только 100. Любопытно, что в эту привилегированную группу попал и Мистах б. Усаса, которого, по сведениям того же Ибн Хишама, будто бы бичевали за клевету на Аишу. Предпочтение, оказанное собственной семье, становится заметнее, если учесть, что Фатиме было еще назначено 85 васков пшеницы (около 165 ц) и всем женам вместе — еще 180 васков пшеницы [+33].

Список Ибн Хишама позволяет составить представление об общем объеме поступлений из оазиса и о размере пожалования рядовым участникам похода. Общий объем поступлений с половины оазиса, по этому списку, 3020 васков, но, возможно, еще какая-то часть урожая поступала в непосредственное распоряжение Мухаммада. Остановимся на округленной цифре — 3000 васков. Если вторая половина, разделенная между рядовыми участниками похода, была примерно равноценной, то на долю каждого из них придется 1 2/з васка (З 1/з ц) фиников. Проще говоря, 120 рядовых участников сражения получали столько же, сколько одна Аиша, а доля всех жен Мухаммада равнялась доле 540 воинов. Вряд ли эти цифры нуждаются в дополнительных комментариях.

Естественно, Аиша не могла за год съесть и сотой доли фиников, достававшихся на ее долю, — все они шли на продажу в Медине или на месте, в Хайбаре, принося в семейный бюджет немалую сумму.

Сведения о количестве фиников, которое мусульмане получали из Хайбара, позволяют представить размеры оазиса — не менее 1800 га обрабатываемых земель и численность населения — около 2500 жителей.

Земли Фадака, как сдавшегося до открытия военных действий, перешли в распоряжение главы общины, передавшего их для обработки прежним владельцам при условии уплаты половины урожая. Эти поступления шли на благотворительные цели.

Из Хайбара Мухаммад двинулся на Вади-л-Кура. После четырехдневной осады и взятия одного из укреплений жители оазиса согласились признать власть Мухаммада и выплачивать ему определенную долю урожая. Услышав об этом, будто бы согласились платить дань и жители Таймы [+34]. По другим данным, Мухаммад совершил поход на Вади-л-Кура из Медины в джумада 1 7/6.IX-5.Х 628 г. [+35].

Победа в Хайбаре совпала с другим успехом, значение которого мы не можем достаточно точно оценить, — в эти дни из многолетней эмиграции в Эфиопии вернулась последняя партия мусульман во главе с Джа'фаром б. Абу Талибом, братом Али. Согласно Ибн Хишаму, Джа'фар приехал прямо в Хайбар в день заключения договора и Мухаммад, целуя его, сказал: «Не знаю чему я больше рад — завоеванию Хайбара или приезду Джа'фара» [+36].

Возвращение эмигрантов из Эфиопии, несомненно, было следствием договора в Худайбии, который подтвердил политическую значимость Мухаммада и легализовал положение его последователей в глазах его противников-курайшитов. Возможно, что между Джа'фаром и Мухаммадом существовали какие-то трения, не зафиксированные в мусульманских источниках. Иначе чем объяснить, что часть эмигрантов нашла возможность приехать в Медину после Бадра, а один из ближайших родственников Мухаммада ждал еще четыре года. Один из современных исследователей полагает, что среди этих эмигрантов были люди, сдержанно относившиеся к Мухаммаду или отдельным лицам в его окружении [+37]. Во всяком случае, прибывших встретили с почетом, они получили долю доходов от Хайбара [+38] и были признаны такими же мухаджирами, как и переселившиеся в Медину.

Вместе с ними к Мухаммаду приехала еще одна жена, Рамла, дочь Абу Суфйана, овдовевшая в Эфиопии. Сватать ее был послан специальный посланец, одновременно вручивший негусу письмо с предложением принять ислам. Единственной разумной причиной этого настойчивого заочного сватовства (если не предполагать странную страсть Мухаммада к вдовам) могло быть только ее происхождение — женитьба на ней могла быть своеобразным вызовом Абу Суфйану. Недаром последний, услышав о женитьбе Мухаммада на его дочери, с досадой сказал: «.Вот необузданный жеребец!» [+39].