История Хэйкэ

Охранники, находившиеся позади кареты, с угрожающими криками выбежали вперед:

– Вы нас оскорбили? Что это значит?

Слуги регента отвечали подобным же образом:

– Заткнись! Только деревенский дурак может не знать, что это сам регент! Давайте отсюда! Прочь с дороги!

– Как ты сказал – деревенские дураки? Мы из Рокухары!

– У вас не больше мозгов, чем у кошки или собаки. Деревенские дураки – слишком мягко для вас сказано.

– Хотите подраться?

– Вы все это начали, и мы готовы!

Вооруженные охранники регента набросились на сопровождение дамской кареты, началась жестокая драка.

Буйные вопли усиливались. Палки и камни забарабанили по экипажу регента. Желтым облаком поднялась пыль, покрыв дерущихся так, что в этой дикой схватке нельзя было различить где свой, где чужой. Свита регента состояла примерно из восьмидесяти человек, включая воинов, а у противоположной стороны насчитывалось едва сорок. Но воины из Рокухары были мускулистыми, закаленными бойцами, грубыми на слово и поднаторевшими в силовых противоборствах.

Об обитателе кареты, кажется, совсем забыли. Это была не дама, а внук Киёмори, десятилетний сын Сигэмори, который возвращался домой с уроков игры на флейте. Карета бешено раскачивалась из стороны в сторону. Драка продолжалась, а перепуганный ребенок съежился внутри, весь дрожа при виде окровавленных лиц, ран на головах и сцепившихся тел. Какой-то метательный снаряд влетел сквозь занавеску, и тут он пронзительно закричал.

При всем их бойцовском характере ввиду численного превосходства противника люди Хэйкэ были вынуждены удирать со своими ранеными и сильно поврежденной каретой. Но они задали трепку не хуже, чем сами получили, и, отступая, клялись отомстить.

Сгущались сумерки, и на деревьях, обрамлявших улицы Рокухары, не слышно было даже цикад. Слухи о стычке уже дошли до поместья, и встретить карету вышла процессия людей с горящими факелами. Раздавались осторожные вопросы:

– Это ты, Сиро? Молодой господин невредим?

– Все в порядке, но люди регента опозорили нас… Их было больше.

– Расскажи об этом хозяину. Но что с молодым господином – он не ранен?

– Здоров и невредим, хотя немножко поплакал.

– Поторопись! Разве ты не понимаешь, как волнуются дома?

Не успела карета подъехать к крыльцу, как выбежал Сигэмори и с беспокойством окликнул сына.

Сигэмори выслушал рассказ о схватке от одного из своих военачальников. Это была не их вина, а людей регента, утверждал воин. Придворные слуги не только бросили им вызов, но и яростно набросились на карету. Нет, они бы с уважением уступили дорогу регенту, если бы его люди не оскорбили их первыми. Не было иного выбора, как защищать честь дома Хэйкэ.

Обычно бесстрастный Сигэмори, выслушав рассказ, вспыхнул от гнева:

– Если бы уже стемнело, то можно было бы предположить, что они не узнали моего сына, но такое случилось средь бела дня. Ясно, что виноват регент, и я позабочусь о том, чтобы восстановить попранную справедливость.

На следующий день Сигэмори отправился ко двору с большей, чем обычно, свитой вооруженных воинов, полный решимости сказать регенту все, что он о нем думает.

Регент тем временем узнал, что его сопровождение оскорбило не кого-нибудь, а сына Сигэмори, и в течение нескольких дней не осмеливался появляться при дворе. Он обрушил гнев на своих охранников и слуг:

– Неужели вы не видели, кто это, прежде чем нападать на них? Вы оскорбили не кого-нибудь, а внука Киёмори! Болваны, дураки! Что вы натворили!

Он чувствовал, что беспомощен поправить дело, пока один из его друзей, член Государственного совета, не подсказал регенту, чтобы он отправил своих провинившихся слуг в Рокухару. Это, заверял он, несомненно, смягчит гнев Сигэмори. Двух военачальников и нескольких воинов и погонщиков волов связанными доставили в Рокухару. Член совета, выступавший как представитель регента, скоро вернулся вместе с этими людьми, сообщив, что ему не удалось поговорить с Сигэмори.

– Мне сказали, что господин Сигэмори нездоров и никого не принимает. Однако я понял, что он не хочет обсуждать этот вопрос ни с кем, кроме вас.

Шестнадцатого июля, когда регент должен был появиться в храме в пригороде Сиракава, он выслал своих людей на разведку, и, когда ему сообщили, что воины дома Хэйкэ расставлены по всему маршруту, которым должен был следовать регент, он отменил все выезды, намеченные им на этот день.