Поэтому генерал Булгаков, чтобы наказать горцев, 21-го января 1810 года с сильным отрядом двинулся за Кубань. Три сотни Хоперского полка, в числе 310-ти казаков, есаула Гетманова и сотников Лучкина и Попова, под общим начальством полкового командира князя Багратиона, также приняли участие в этом походе257)
. 25-го января, командуя авангардом, князь Багратион с двумя сотнями хоперцев открыл сильную партию абадзехов на р. Боксюк и ударом в пики атаковал неприятельскую конницу, которую гнал 2 версты, пока горцы не рассеялись. На другой день хоперцы во время жаркого дела с неприятелем, вблизи махошевских аулов, ударили в дротики на левый фланг горцев и, не смотря на превосходство неприятеля, сбили его с позиции и отбросили в лес. Затем произошел ряд стычек: 30-го января на р. Сараль при ауле Карчак и 7-го февраля при взятии аула Аджи-Султан, где хоперцы атаковали в пики абадзехскую конницу; 9-го числа при штурме майкопских укреплений и 13-го февраля на р. Курджипсе хоперские сотни приняли участие в совершенном поражении закубанцев 258). Хоперцы, находясь в авангарде и руководимые князем Багратионом, первые вступили в бой с сильною неприятельскою конною партиею, стремившеюся задержать наше движение в горы. Бросившись в пики и шашки на превосходного противника, казаки смело врубились в ряды горцев и отбросили их к лесу; при этом пятидесятник Егор Миронов, наскочив на неприятельского знаменщика, сильным ударом шашки уложил его на месте и отнял знамя[76]. Возвратясь из закубанского похода 21-го марта, хоперские сотни заняли кордон от станицы Северной до станицы Донской на протяжении 120-ти верст в пределах своего полкового округа 259). Погром черкесов не обуздал их хищнических наклонностей: мелкие партии горцев весною и летом 1813 г. весьма часто пробирались через кордон в районе расположения Хоперского полка и там, в степи выкрадывали лошадей и рогатый скот, нападали на казаков во время полевых работ и конвойной службы, а также на посты и разъезды. Впрочем, не одни только горцы беспокоили казаков. Мнимые наши друзья и соседи, ногайцы и калмыки, также по ночам бродили вблизи казачьих станиц и хуторов, промышляя воровством и разбоем. Несколько донесений командира Хоперского полка за этот год указывают на ряд хищнических происшествий, где наравне с черкесами участвовали и кумские ногайцы.Постоянные прорывы в наши пределы хищнических партий на всем пространстве нашей кубанской границы и в особенности от Изрядного Источника и до Среднего Егорлыка, вызывали необходимость более сильного охранения линии на этом участке. С этою целью, в мае 1813 года, последовало распоряжение усилить Хоперский, Кубанский и Кавказский линейные полки призывом на службу отставных и неслужащих казаков с таким рассчетом, чтобы на каждые 12 верст границы приходилось 20 конных и 4 пеших казаков 260)
.По распоряжению, утвержденному Высочайшим повелением, Хоперский полк в конце августа 1813 года был доведен до 8-мисотенного состава с зачислением на службу: из отставки 8-ми офицеров и 8-ми пятидесятников; со льготы и неслужащих казаков 285 261)
. Кроме того, по распоряжению командующего на Кавказской линии генерал-майора Портнягина, в Хоперский полк были зачислены еще на службу военно-пленных поляков 143[77], один зайсанг калмыцкий Джуджи Манжиев за сотника и калмыков с ним 50 262). Таким образом Хоперский полк был укомплектован до 8-ми сотен. Усиление личного состава в казачьих полках пришлось как нельзя более кстати в виду тревожных событий, посетивших линию в 1813 году.Летом этого года за Кубанью появился турецкий назыр Сеид-Ахмет эфендий и стал склонять черкесов к походу в наши пределы 263)
. Не довольствуясь этим, он перебрался на нашу сторону и явился к ногайцам, обитавшим у верховьев рр. Калауса и Янкулей. В ногайских аулах он стал распространять всякую клевету и ложь, уверяя, что они турецкие подданные и если не переселятся за Кубань, то русские будут забирать их в солдаты и заставят принять христианскую веру. Пропаганда Сеид-Ахмета имела большой успех как среди закубанцев, так и между ногайцами.