История Христианской Церкви. Том III. Никейское и посленикейское христианство От Константина Великого до Григория Великого 311 — 590 г. по Р. Х.

II. Биографии: Hieronymus (De viris illustr.,с. 81, краткий очерк, с перечнем его трудов), Valesius (De vita scriptisque Eusebii Caesar.),W. Cave (Lives of the most eminent Fathers of the Church,vol. ii, pp. 95–144, ed. H. Cary, Oxf., 1840), Heinichen, Stroth, Cruse, и другие, в их изданиях Eccles. Hist. Евсевия. F. С. Baur: Comparatur Eusebius Hist. eccl. parens cum parente Hist. Herodoto.Tub., 1834. Haenell: De Euseb. Caes. religionis christ, defensore.Gott., 1843. Sam. Lee: Introductory treatiseв его англ. издании Theophany of Eusebius,Cambr., 1843. Semisch: статья Eusebius v. Caes.в Herzog, Encycl.,vol. iv (1855), pp. 229–238. Lyman Coleman: Eusebius as an historian,в Bibliotheca Sacra,Andover, 1858, pp. 78–96. (Биография Акакия, его преемника в епархии в Кесарии, Сократ, ii, 4, утрачена). Fr. Ad. Heinichen: Eusebii Pamphili Scripta Historica.New ed. Lips., 1868–70. 3 Tom. Третий том (804 стр.) содержит Commentant et Meletemata.Обширные указатели, а также критические и пояснительные примечания делают это издание «Истории церкви» и других исторических трудов Евсевия наиболее полезным. Издание Dindorf, Lips., 1867 sqq., 4 vols., включает два апологетических труда. Лучшее издание «Хроники» — Alfred Sch"one: Eusebii Chronicorum libri II.Berol., 1866 and 1875. 2 Tom., 4. Шоне помогали Петерман, с армянским переводом, и Родигер, с сирийской Epitome. Здесь есть также 853 г., в первой части которой говорится, что она основана на трудах Евсевия. Stein: Eusebius nach s. Leben, s. Schriften, und s. dogmatischen Charakter.W"urzburg, 1859. Епископ Lightfoot: статья Eusebius of Caes.в Smith and Wace, vol. ii (полная и ясная). Semisch: статья Eus. v. Caes.в Herzog ², vol. iv, 390–398. Новый перевод Евсевия с комментарием: А. С. Mcgiffert, появится в Нью–Йорке, 1890.

Этот третий период необычно богат великими учителями церкви, которые успешно сочетали богословские способности с практическим благочестием и, развивая наиболее важные учения и выступая против крупных заблуждений, вывали благодарность потомства. Они монополизировали всю ученость и красноречие приходящей в упадок Римской империи и подчинили их делу христианства на благо будущих поколений. Их справедливо называют отцамицеркви. Они принадлежат христианскому миру без разделения на деноминации и до сих пор, особенно Афанасий и Златоуст среди греческих отцов церкви и Августин и Иероним среди латинских, своими произведениями и своим примером оказывают огромное влияние — хотя и в разной степени, в зависимости от взглядов разных церквей на важность Библии и на ценность церковной традиции.

Мы начнем рассказ о наиболее значительных никейских и посленикейских богословах с Евсевия Кесарийского, «отца церковной истории», христианского Геродота.

Он родился около 260 или 270 г., вероятно, в Палестине, и получал образование в Антиохии, а потом — в Кесарии Палестинской, под влиянием трудов Оригена. Он был близким другом ученого пресвитера Памфилия [1895], который собрал большую библейскую и патриотическую библиотеку и руководил процветающей богословской школой, основанной им в Кесарии, до 309 г., когда он погиб как мученик во время гонений при Диоклетиане [1896]. Евсевий длительное время преподавал в этой школе; после смерти своего учителя и друга он совершил путешествие в Тир и Египет и был свидетелем жестокостей во время последнего великого гонения на христиан. Он был в темнице как исповедник, но вскоре был освобожден.

Двадцать лет спустя, когда Евсевий, председательствовавший на соборе в Тире (335 или 336), выступил против Афанасия, епископ Потамон из Гераклеи, по рассказу Епифания, воскликнул ему в лицо: «Как можешь ты, Евсевий, быть судьей невинного Афанасия? Кто может потерпеть такое? И зачем? Да разве ты нe сидел со мной в темнице во времена тиранов? Они выкололи мне глаз за исповедь истины, а ты вышел оттуда невредимым; ты не пострадал за свою исповедь; здесь ты присутствуешь без шрамов. Как ты избежал темницы? Может быть, потому, что обещал совершить незаконное [принести жертву идолам]? Или, может быть, ты и сделал это?» Но этот намек на трусость и неверность Христу, вероятно, объяснялся завистью и предвзятостью говорящего, его возбуждением в тот момент. Если бы на Евсевий было такое пятно, древняя церковь вряд ли доверила бы ему епископский посох [1897].