История Киева. Киев капиталистический

Как же все это случилось? Очень просто: шла учебная команда Миргородского полка, с командиром полка полковником фон-Стаалем во главе. Команда маленькая – что-то около 80 человек. Против них двигалась нафанатизированная и опьяненная успехом тысячная толпа вооруженных бунтовщиков. Что было делать? Г. фон-Стааль поступил, как истинный воин: он речей не говорил и решил действовать по-суворовски: „глазомер, быстрота, натиск!“… Он даже не сделал призывов и предупреждений, ибо был бы окружен бунтовщиками и смят: он прямо, ни слова не говоря, приказал стрелять залпами… И в несколько мгновений бунт был раздавлен…

В тот страшный день в Киеве нашелся настоящий военный, человек с железным характером, инициативой, с мужеством, с геройской решимостью действовать и исполнять свой долг до конца, несмотря ни на что. И г. фон-Стааль спас Киев от великих бедствий. Не подлежит сомнению, что толпа бунтовщиков продолжала бы возрастать. К ней уже собирались присоединиться рабочие железнодорожных мастерских. Присоединились бы и рабочие завода Гретер и Криванек. Кончилось бы дело баррикадами и большим кровопролитием: ведь отступления для саперов-бунтовщиков не было. К вечеру голодные и разнузданные бунтовщики разбили бы винные лавки и гастрономические магазины… Начался бы затем пьяный погром, за которыми, вероятно, последовал бы контр-погром, направленный против евреев. И ничего этого не было благодаря одному полковнику фон-Стаалю.

Киев и все русское общество должно быть безмерно благодарно этому рыцарю долга.

Подвиг г. фон-Стааля был замолчан. Одни пылали ненавистью к нему, другие завидовали ему и шипели…

Вечером в день бунта я видел на улицах нескольких саперов. Подавленные, жалкие, без ружей (которые они бросили), они плелись на Печерск, к своим казармам. На углу Б. Васильковской и М. Благовещенской улиц я заговорил с двумя такими представителями разбитого революционного стада. Они меня робко спросили: „Теперь нас повесят?“

Еще позже – в тот же вечер – я, по поручению редактора, отправился к одному крупному генералу – узнать точно о ходе событий. Оказывается, что уже было составлено донесение в Петербург. О полковнике фон-Стаале в этом донесении не говорилось ни слова… Газетам все было сообщено в таком виде, что-де бунт подавлен батальоном Азовского пехотного полка. Каковы были истинные мотивы всего этого, не знаю.

–  Зачем все это сделано? – спросил я большого военного начальника.

–  Видите ли, мы спасаем Стааля; ведь он стрелял в солдат…

–  Не в солдат, а в бунтовщиков! – заметил я.