История Киева. Киев литовско-польский

Литва и Западная Русь существовали на собственных землях, ютясь на территории, замкнутой со всех сторон владениями сильных и агрессивных соседей. Большинство крестьян сидели испокон веку племенными гнездами на обжитых местах. Землевладельцы – князья, паны, бояре – были также исконными, давними обладателями своих вотчин, имевшие те же владения, что и их предки в ХIII—ХIV веках. Литовские и руськие феодалы скопили огромные фамильные капиталы, которыми ссужали государственную казну в то время, когда московские бояре жили лишь государевым жалованием, закладывая подчас платья своих жен, чтобы снарядиться в военный поход.

Вторая основная причина, сильно повлиявшая на ход внутреннего развития Литовско-Руського государства, это установившаяся связь с Польшей. Уже первая уния Ягайло и Витовта имела огромное значение. Она дала литовским землевладельцам многочисленные гарантии, ограничившие наследственную великокняжескую власть. Благодаря общению с Польшей социально-политический процесс сопровождался юридическим оформлением и закреплением его результатов, но это привело к потере Литвой и Западной Русью своей государственной независимости. Феодализм расслабил, разложил государство, воспрепятствовал развитию сильной центральной власти, лишил ее должных средств в критические минуты, когда требовалось приказывать и повелевать централизованно, заставлять литовско-руського господаря «сеймовать» со станами, а не приглашать добровольно жертвовать во благо отчизны. Тут и оказалось уместной твердая рука самодержца, казнящего воеводу за неудачу на поле брани. Такие примеры нам хорошо известны и во время Второй Мировой войны, когда за неудачу на фронте по приказу Сталина были расстреляны военачальники… А что сейчас, в XXI веке, мы не ощущаем разницу в менталитете не только литовцев, но и украинцев Востока и Запада, словно события XVI века были совсем недавно? Не пора ли нам делать выводы не только из недавнего, но и из далекого прошлого?

Дела Московские

Софья Палеолог и Иван III

Дочь деспота Мореи (Пелопоннеса) и племянница последнего византийского императора Зоя Палеолог была вынуждена покинуть Константинополь, захваченный тюрками. В Риме ее приютил и опекал Папа. Зоя приняла католичество.

В это время в Московии Иван III пережил кончину своей супруги Марии Борисовны, оставившей ему малолетнего сына Ваню, и «по смерти ее стал искать другую жену, подальше и поважнее».

В феврале 1469 года в Москву прибыл посол кардинала Виссариона с письмом великому князю, в котором ему предлагалось сочетаться законным браком с дочерью деспота Морейского. В тексте упоминалось, что Софья (имя Зоя дипломатично заменили на православное Софья) уже отказала двум сватавшимся к ней венценосным женихам – французскому королю и герцогу Медиоланскому, не желая выходить замуж за правителя-католика, – «не хочет в латинство идти».

Брак принцессы Зои, переименованной в Софью, с недавно овдовевшим еще молодым великим князем далекого, загадочного, но, по слухам, неслыханно богатого и сильного Московского княжества был крайне желателен для папского престола по ряду причин: через ставленницу можно было повлиять на великого князя, а укрепление связей с далеким христианским княжеством имело важное значение для всей Европы перед турецкой агрессией.

В свою очередь Иван III рассчитывал, что родство с византийским домом поможет Московии повысить престиж, заметно пошатнувшийся за два столетия ордынского ига. Итак, «не мудрствуя лукаво», Иван, который был на 15 лет старше невесты, послал в Рим итальянца Ивана Фрязина «поглядеть царевну», а если она приглянется ему, то дать за князя согласие на брак.

Вместе с Софьей в Москву прибыло ее приданое в сопровождении папского легата Антония, облаченного в красное кардинальское платье. При себе он вез католический крест как знак надежды на обращение московского князя в католичество. Крест у Антония при въезде в Москву отобрали по приказу митрополита Филиппа, не одобрявшего этот брак.

В 1472 году, вернувшись в православие под именем Софьи, Зоя была обвенчана с Иваном III. Этот брак позволил князю объявить себя преемником византийских императоров.

Встреча царевны Софьи Палеолог псковскими посадниками и боярами в устье Эмбаха на Чудском озере. Худ. Ф. Бронников

Иван, при всей своей любви к роскоши, отличался скупостью. Выросшая в совершенно другой обстановке, Софья Палеолог, напротив, стремилась блистать и проявлять щедрость. Этого требовало ее честолюбие византийской принцессы, племянницы последнего императора. К тому же щедрость позволяла приобрести друзей среди московской знати.