История Киева. Киев советский. Том 2 (1945—1991)

1980-й. На одном из крупных киевских заводов ввели обеспечение сотрудников легковыми машинами. Созвал руководитель пару десятков передовиков производства. «У нас новое начинание. Вы можете приобрести машину! Каждый месяц из зарплаты у вас будут высчитывать часть полной суммы. Итак, в течение 5 лет деньги накапливаются – и вы получаете машину! Вот какое сегодня число? 8 февраля. Так вот 8 февраля через 5 лет вы приходите – и машина ваша!» – восторженно произнес руководитель. И тут один из присутствующих встает и спрашивает: «А когда приходить? С утра или во второй половине дня?» – «Послушайте, а какая вам разница?!» – «Я в первой половине дня не могу. Ко мне сантехник ЖЭКа приходит!»

Приведу хорошо известную притчу, на этот раз не еврейскую, поясняющую инертность «советских людей». Однажды человек шел мимо некоего дома и увидел старушку в кресле-качалке, рядом с ней, в такой же сидел старичок, читающий газету, а между ними на крыльце лежала собака и скулила, как будто бы от боли. Человек удивился, почему скулит собака. На следующий день он снова шел мимо этого дома и увидел престарелую пару в креслах-качалках и собаку, лежащую между ними и издающую тот же жалобный звук. Озадаченный человек пообещал себе, что, если и завтра собака будет скулить, он спросит о ней. На третий день он увидел ту же сцену: старушка качалась в кресле, старичок читал газету, а собака на своем месте жалобно скулила. «Извините, мэм, – обратился он к старушке, – что случилось с вашей собакой?» – «С ней? – переспросила она. – Она лежит на гвозде». Смущенный ее ответом человек спросил: «Если она лежит на гвозде и ей больно, почему она просто не встанет?» Старушка улыбнулась и сказала приветливым ласковым голосом: «Значит, голубчик, ей больно настолько, чтобы скулить, но не настолько, чтобы сдвинуться с места». P. S. В этом есть правда, мы часто ноем по поводу того, что нас достало, что надо что-то менять, но кроме нашего нытья – мы ничего не делаем! Как это похоже на всеобщее и повсеместное брюзжание жителей нашей страны!

Конечно, были диссиденты, борцы за права людей, но практически все население напоминало вышеуказанную собаку, которую все устраивало вплоть до того, что произошло во время горбачевской перестройки, когда как бы ненароком не сорвали замок темницы, где прятали демократию… и она вырвалась на свободу, сначала в Литве, а потом и во всех республиках. Вновь образованные государства оказались кто в Европе, а кто в среднеазиатском феодализме. Кто к чему был готов…

Нужно понимать, что, читая о советском периоде истории Киева, не хочется вспоминать опусы художественной элиты, обласканной партией и «народом». Ее «холили и нежили», их книги печатали сотнями тысяч экземпляров до 1987 года. Но было немало и других, которые не признавали партию и советский строй, относясь к ним враждебно, их уже «не холили, а хулили!» О них, диссидентах, борцах за справедливость, активно защищавших, наперекор всему, украинскую культуру, о членах Украинской Хельсинской группы и правозащитниках-шестидесятниках в последнее время написано немало… Честь им и хвала! Но хочется вспомнить и тех, кто, несмотря на притеснения КГБ, партийных органов, вопреки «общественному мнению» просвещал сограждан, прививая понятия культуры, воспитывая эстетические чувства, и тем самым создавал духовную элиту.

У меня всегда и сейчас вызывают восхищение несгибаемые борцы за Независимость Украины! Их достойные имена мы видим в названиях наших улиц! Но у них была программа-минимум – Незалежна Україна! И вот она есть, но… Как в песне Высоцкого: «Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?». Остальное, что произошло почти за 30 лет Независимости, пусть мой дорогой Читатель домыслит сам…