История Китая

Представление иезуитов о Китае складывалось частично на основе идеалистической китайской традиции, а частично на непредвзятой оценке силы и личных качеств таких императоров, как Канси и его внук Цяньлун. История этих добродетельных правителей, каждый из которых правил по многу лет, также способствовала укреплению среди европейцев веры в непрерывность и преемственность китайской истории – веры, которая соответствовала китайскому идеалу долгой жизни. Ученые Европы XVIII века, жившие в атмосфере постоянной вражды с соседними королевствами, были поражены огромными размерами и совершенством внутренней стабильности и мира великой империи. Однако после Опиумной войны это отношение к Китаю вышло из моды. Китай стал считаться бедным, отсталым, плохо управляемым, вызывающе гордым и, сверх того, слабым с военной точки зрения государством. Нельзя забывать, что военная отсталость считалась грехом, которого каждое мало-мальски достойное государство должно было любым способом избежать.

Лорд Маккартни, первый посол Британии в Китае, в 1793 году написавший отчет о деятельности своего посольства, первым понял, что не все благополучно в империи маньчжуров. Маккартни, направленный королем Георгом III ко двору престарелого императора Цяньлуна, был поражен уровнем концентрации власти в руках императора, а также роскошью и богатством двора и маньчжурской знати. Однако во время своего длительного путешествия из Кантона в Пекин и обратно он также увидел нищету китайского народа, равнодушие правящего класса ко всякого рода новшествам и изобретениям. В качестве подарков придворным Маккартни привез несколько новейших приборов. Их сочли игрушками, забавными, но не имеющими практической ценности. Презрение двора ко всему новому могло сравниться разве только с его политическим высокомерием. Император даже всерьез рассматривал идею установления равных дипломатических отношений с Британией. Он отказался ослабить ограничения на торговлю и относился к британскому посольству так же, как и к представительствам Кореи или Непала, всегда преподносивших ему многочисленные подарки. То есть он и сам был щедр на дары, но враждебно относился к любой возможности политических изменений или расширения торговли.

Дипломатические контакты продолжались и в XIX веке. Маньчжурские императоры строили свои отношения с миром исходя из династических представлений и претензий, существовавших еще много веков назад, когда подобное отношение было вполне оправданным. Интеллектуальные контакты отошли на второй план, а затем и вовсе прекратились из-за споров по поводу ритуалов, а торговым контактам мешали бесконечные склоки, причиной которых была чрезмерная жадность чиновников Кантона. Дипломатические же контакты так и не смогли сломать барьеры устаревших традиций и привычек.

В результате Опиумной войны и Нанкинского договора торговля все же стала вестись более активно. США и Франция в 1844 году заключили договоры с Китаем. Им была предоставлена экстерриториальная юрисдикция по отношению к своим гражданам и фиксированный тариф в 5 процентов на все ввозимые в Китай товары. Французским и американским миссионерам было разрешено молиться и путешествовать, приобретать собственность и жить в стране. Франция добилась для себя права основать в портах, входящих в Договор, концессии, а у США такого права не было.

Британский пароход «Немезида» обстреливает эскадру джонок во время Опиумной войны

Любопытно, что права, завоеванные в результате подписания Нанкинского договора, расценивались тогда совершенно по-другому, чем сейчас. Для иностранца страхование жизни и имущества по законам своей собственной страны было очень большим завоеванием. Китайские же чиновники, напротив, считали эти вещи пустяками, мелкой услугой, которую они были рады оказать иностранцам, избавив себя от необходимости заботиться о каких-то чужаках. Но их шокировали попытки установить в Китае представительства римско-католической церкви, и они всячески противились этим усилиям. Они были против свободной деятельности миссионеров, поскольку не доверяли им. Однако они были вполне удовлетворены фиксированными торговыми тарифами, поскольку деньги, ввозимые в страну, шли в казну императорского правительства, а не местным чиновникам.