До этого момента сходство поразительно, однако было бы некорректно продолжать сравнение. В Китае не было Темных веков. Уровень грамотности всегда был довольно высок, исторические события, как всегда, подробно записывались в хрониках, а в литературе появились новые жанры и стили. Век был бурным, однако культура продолжала развиваться. Более того, период стихийного нашествия варваров был в Китае коротким, к тому же территория, захваченная ими, не была настолько обширной. Сянби так и не сумели продвинуться к югу от Янцзы. У южной китайской династии не было опасных и сильных врагов, таких, как персы и арабы, которые постоянно угрожали Римской империи. Северная часть Китая, которая находилась под властью кочевников, была самой населенной и богатой частью страны, в отличие от завоеванных варварами районов Римской империи. В Китае завоеватели очень скоро поняли, что их подданные численностью намного превосходят завоевателей, и потому были вынуждены сотрудничать с ними, чтобы сохранить свою власть. Период насилия и грабежей был относительно коротким. Он продолжался всего семьдесят лет, в течение которых северные провинции стали ареной постоянных столкновений враждующих между собой племен кочевников, в результате чего возникали и через несколько лет сходили с исторической сцены эфемерные режимы. В 386 году в Китай вторглось новое племя кочевников, тоба, которое уничтожило царство сян-би. Последние предприняли попытку захватить юг страны, однако безуспешно. Объединившись на севере в единое государство, племя тоба сохраняло мир в этом регионе в течение более чем ста пятидесяти лет. Их династия Северная Вэй, как называли ее в Китае, исповедовала буддизм и всячески поощряла развитие буддийского искусства. Некоторые величайшие буддийские скульптуры датируются периодом династии Северная Вэй. Режим скоро перестал быть варварским по своей сути. При дворе процветали китайская литература и образование, а китайские ученые служили в министерствах. Правительство было сформировано по образу и подобию правительства старой империи Хань. Правда, в систему управления были внесены некоторые преобразования, которые отвечали требованиям военной аристократии тоба, которая со временем начала заключать браки с китайцами. В результате этих браков возник класс смешанного происхождения.
В политическом отношении Китайская империя на юге была куда менее стабильной. Династия Цзинь находилась у власти до 420 года, то есть примерно сто лет после потери своего севера. После ее падения у власти поочередно, но в течение непродолжительного времени находились четыре династии. Из них только две правили более полувека, и все они бесславно заканчивали свое существование в междоусобицах и гражданских войнах, как только умирал основатель династии. Власть принадлежала небольшой кучке крупных землевладельцев, предводителей могущественных кланов, которые мигрировали после взятия сянби Лояна и поселились в богатых, но малонаселенных провинциях Центрального и Южного Китая.
Юг Китая был наименее развитым регионом страны; он очень много выиграл от того, что в Нанкине обосновался двор императора. Нанкин в результате стал очень богатым городом. Постепенно началась колонизация долин рек, которые впадали в Янцзы с юга.
В Северном Китае, находившемся под властью кочевников, численность китайцев, вероятно, уже превышала 20 млн человек, а кочевники составляли меньшинство населения. Там не появилось новых наций, возникших в результате смешения кочевников и местного населения, как это случилось в западных районах Римской империи. В результате этого и других вышеупомянутых факторов разделение Китая на несколько частей было непродолжительным, в то время как Европа остается разделенной до сих пор.
Не прошло и двух поколений, как кочевники утратили свой язык, который почти не оставил следа в китайском языке. Фамилии, которые произошли из языка варваров, в течение нескольких веков весьма часто встречались среди аристократии, однако позже все они исчезли. В течение почти ста лет перед восстановлением единого государства между северными и южными династиями различий почти не было. Их объединению скорее препятствовала их слабость, поскольку ни одна династия не могла победить другую, нежели антипатия, существовавшая между населением.
Китайское общество не подверглось столь глубоким переменам, как те, которые испытала Европа в результате тевтонского нашествия и распространения христианства (как писал Гиббон, это был «триумф варварства и религии»). Однако в Китае на развитие общества оказал большое влияние длительный период разобщенности, а также слабость центральной власти.