Читаем История Китая полностью

Активизируется антиинфляционная политика правительства (включая даже сокращение военных расходов), позволяющая стабилизировать курс нового тайваньского юаня (40 нтд = 1 ам. дол.). В 1959 г. правительством была создана «Корпорация развития Китая» для средне- и долгосрочного финансирования частного предпринимательства. В 60-е гг. корпорация вложила в поддержку частного предпринимательства 1,8 млрд. дол., сыграв важную роль в становлении тайваньского частного капитала. Чтобы шире привлечь иностранные капиталы, было наконец-то разрешено иностранным банкам открыть свои представительства на Тайване. В 1959 г. первым открыл свое отделение «Ниппон кангё бэнк», за ним последовали американские ведущие банки «Ферст нэшнл бэнк» и «Бэнк оф Америка». Остальные не торопились.

Учитывая накопленный опыт, в 1965 г. частному национальному и иностранному капиталу были предоставлены новые льготы. Для иностранных инвесторов созданы специальные «зоны экспортного производства». И, наконец, самое главное — начался процесс постепенной приватизации государственной собственности. Средства, полученные от продажи государственных предприятий, использовались правительством для поощрения частного предпринимательства.

Новая экономическая политика Гоминьдана не сразу выявила свою экономическую и социальную эффективность. Быстрее и активнее отреагировал, естественно, национальный капитал. С 1951 по 1964 г. в промышленности, торговле и сфере услуг число частных предприятий увеличилось с 68 тыс. до 227 тыс., а частные капиталовложения возросли на 1353 млн. дол. (для сравнения — государственные капиталовложения выросли на 1253 млн. дол.). Причем в этот период преобладало открытие средних и мелких предприятий, что оставалось характерным для процесса индустриализации Тайваня. Однако накопление частного капитала в 50-е гг. еще уступало росту правительственных капиталовложений. Вплоть до 1958 г. доля частного капитала в валовом ежегодном приросте основного капитала даже падала. Но правительственная политика поощрения частного капитала резко изменила эту тенденцию: если в 1958 г. доля частного капитала составляла 41%, то в 1964 г. — уже 72%. Эта тенденция сохранялась и в дальнейшем.

Иностранный капитал долгое время пренебрегал тайваньским рынком и на поощрительные мероприятия правительства реагировал весьма пассивно. В 50-х гг. иностранные капиталовложения (в том числе и китайских эмигрантов) имели незначительный размер. За 1952—1960 гг. включительно размеры ввезенных капиталов составляли только около 36 млн. ам. дол. Даже в первой половине 60-х гг. реакция иностранного капитала все еще была слабой: за 1961—1964 гг. ввезено около 58 млн. ам. дол. Однако новое законодательство середины 60-х гг. и общее улучшение экономической обстановки открыли путь быстрому притоку иностранных капиталов. За 1965—1968 гг. ввезено 238 млн. ам. дол. Кроме американского теперь сюда все больше устремляется японский капитал. Усиливается ввоз капитала из Гонконга, Макао и всей китайской диаспоры. Усилившийся приток иностранных капиталов стал играть заметную роль в развитии новых отраслей (радиоэлектроника, химия, металлообработка), в расширении производства товаров на экспорт.

Поощрение гоминьдановским правительством деятельности частного национального и иностранного капитала отнюдь не означало отказа от государственного регулирования экономики и развития государственного сектора. Скорее наоборот. Сильная авторитарная власть и стабильное политическое положение способствовали проведению активной государственной экономической политики, сыгравшей решающую роль в социально-экономическом развитии Тайваня. Уже с 1953 г. правительство начинает составлять и проводить в жизнь четырехлетние планы экономического развития. Эти планы носили индикативный характер, но вместе с другими рычагами макроэкономического регулирования (налоги, кредит, таможенные пошлины и т.п.) способствовали реализации гоминьдановской социально-экономической стратегии развития. Эта стратегия сумела правильно учесть природные и экономические условия острова (скудость природных ресурсов, демографический фактор, возможности накопления, емкость внутреннего рынка и т.п.) и найти наилучшие пути осуществления индустриализации и тем самым пути модернизации всей общественно-политической жизни.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука
Косьбы и судьбы
Косьбы и судьбы

Простые житейские положения достаточно парадоксальны, чтобы запустить философский выбор. Как учебный (!) пример предлагается расследовать философскую проблему, перед которой пасовали последние сто пятьдесят лет все интеллектуалы мира – обнаружить и решить загадку Льва Толстого. Читатель убеждается, что правильно расположенное сознание не только даёт единственно верный ответ, но и открывает сундуки самого злободневного смысла, возможности чего он и не подозревал. Читатель сам должен решить – убеждают ли его представленные факты и ход доказательства. Как отличить действительную закономерность от подтасовки даже верных фактов? Ключ прилагается.Автор хочет напомнить, что мудрость не имеет никакого отношения к формальному образованию, но стремится к просвещению. Даже опыт значим только количеством жизненных задач, которые берётся решать самостоятельно любой человек, а, значит, даже возраст уступит пытливости.Отдельно – поклонникам детектива: «Запутанная история?», – да! «Врёт, как свидетель?», – да! Если учитывать, что свидетель излагает события исключительно в меру своего понимания и дело сыщика увидеть за его словами объективные факты. Очные ставки? – неоднократно! Полагаете, что дело не закрыто? Тогда, документы, – на стол! Свидетелей – в зал суда! Досужие личные мнения не принимаются.

Ст. Кущёв

Культурология
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]
«Особый путь»: от идеологии к методу [Сборник]

Представление об «особом пути» может быть отнесено к одному из «вечных» и одновременно чисто «русских» сценариев национальной идентификации. В этом сборнике мы хотели бы развеять эту иллюзию, указав на относительно недавний генезис и интеллектуальную траекторию идиомы Sonderweg. Впервые публикуемые на русском языке тексты ведущих немецких и английских историков, изучавших историю довоенной Германии в перспективе нацистской катастрофы, открывают новые возможности продуктивного использования метафоры «особого пути» — в качестве основы для современной историографической методологии. Сравнительный метод помогает идентифицировать особость и общность каждого из сопоставляемых объектов и тем самым устраняет телеологизм макронарратива. Мы предлагаем читателям целый набор исторических кейсов и теоретических полемик — от идеи спасения в средневековой Руси до «особости» в современной политической культуре, от споров вокруг нацистской катастрофы до критики историографии «особого пути» в 1980‐е годы. Рефлексия над концепцией «особости» в Германии, России, Великобритании, США, Швейцарии и Румынии позволяет по-новому определить проблематику травматического рождения модерности.

Барбара Штольберг-Рилингер , Вера Сергеевна Дубина , Виктор Маркович Живов , Михаил Брониславович Велижев , Тимур Михайлович Атнашев

Культурология