История классической попаданки. Часть первая

В коридоре затопала толпа, в двери ввалились заспанные, но вооруженные чем попало и оттого еще опаснее, хозяева, слуги и постояльцы. Сразу стало светлее и веселее. Аня от пережитого пребывала в шоковом состоянии, а значит на адекватную реакцию и объективное восприятие ситуации рассчитывать не стоило.

Бородатый и пузатый хозяин таверны в длинной ночной рубахе с огромным трехпалым подсвечником и метлой, словно царь Тритон, которого застали в момент "крашу я заборы, чтоб тунеядцем не прослыть", неизвестный доселе дядька-гном с широченными плечами в белоснежных панталончиках и в одном чулке с поленом в руке, перекошенные лица, тела, завернутые в простыни и полотенца, рубахи и руки торчащие не из рукавов, а из ворота — вот балаган, который довел Аню до истерики.

— Чего у вас тут случилось? — строго и басовито вопросил хозяин.

— Грабители! — неимоверно тоненьким голоском резюмировал гном.

— Насильники! — в узкий проем попытался протиснуться постоялец в простыне, накрыл с головою низкорослого гнома, запутался в полотнище и ввалился в комнату. За неудачником в тоге грохнулся орущий фальцетом гном, в коридоре заголосила женщина, подхватывая на тон ниже гнома. Хозяин заведения, получив от гномьей лапы удар под коленку, охнул и осел немного, но устоял и выпрямился, но снова удар, и снова с оханьем присядка. И так повторялось до тех пор, пока бородач окончательно не ухнулся на пол, уронив и метлу, и подсвечник.

Аня не сдерживаясь хохотала, перегнувшись через подлокотник кресла. Кто-то, наконец, догадался зажечь светлячок и в комнате стало светло. Два тела в темном: один в обмороке у кровати, второй подвывая и покачиваясь, сидит на полу у стола, рядом валяются черепки разбитой ночной вазы. Аня, в одной ночной рубахе, уже успокоившись, сидит в кресле и рассматривает ночных визитеров.

В коридоре раздались звуки тяжелой поступи, всех зрителей, как ветром снесло. Хозяин постоялого двора кинулся кабанчиком к Ане и накинул на плечи появившийся из ниоткуда клетчатый плед, в руки сунул глиняный стаканчик — Аня на автомате отхлебнула и закашлялась. В дверях появились новые персонажи: очень высокий мужчина, ему даже наклониться пришлось, чтобы не задеть головой дверной косяк, и двое ему под стать. Все хмурые, глядящие исподлобья, молчуны, но знающие свое дело.

"Милиция", догадалась Аня. Подобрала босые ноги, устраиваясь в кресле поудобней, оперлась локтем на подлокотник, невзначай уронила плед с голого плеча. В комнате на мгновенье все перестали дышать, Аня же поспешила исправить ситуацию — трупы в личных покоях ею не предусматривались.

Старший рыкнул на подчиненных, те ловко скрутили неудачников-грабителей и вышли вон. В комнате остались трое: оперуполномоченный, трактирщик и Аня.

Главный милиционер выставил на стол хрустальный шар, сел во второе кресло и уставился на трактирщика. Тот в свою очередь, затарабанил, скорее всего, привычную и заученную информацию про имя достопочтенного хозяина, про адрес заведения, количество постояльцев, далее перешел на повествование о случившимся и был остановлен, так как увлекся подробностями.

Главный следователь перевел взгляд на Аню: гостья сидела облаченная в клетчатый доспех и, попивая из стаканчика, с интересом рассматривая нашивки на груди стражника. О том, что Аню интересовали в данный момент не нашивки на груди, а непосредственно сама широкая и однозначно рельефная часть тела законослужителя, никто не догадался. Стресс и выпивка сделали свое дело: организм требовал срочного отвлечения от главной темы вечера. И только блюститель закона так не думал.

— Леди Анна, что вы можете рассказать? — мужской голос вернул девушку на землю.

— Они иноземка, они по-нашему не разговаривают, — поспешил оправдаться трактирщик.

Аня улыбнулась: немножко виновато, немножко загадочно, немножко томно взглянула из-под ресниц. Страж сглотнул и взмахом руки выпроводил бородача.

Когда дверь аккуратно закрылась, а пауза с заглядыванием в глаза затянулась, Аня допила последний глоток и оголив руку, поставила стаканчик на стол. Игривое настроение требовало сделать пакость и отключить яркий свет, но принцип "не гадить на рабочем месте" отправил настроение в нокаут одним точным ударом.

— На каком языке вы разговариваете? — устало спросил страж. Но видя непонимание гостьи, жестом попросил сказать что-нибудь. Игривое настроение снова подняло голову — Аня свела бровки домиком, показывая, что не понимает. Страж снова вздохнул.

— Я Кастор Керберос, — указал на себя, — а вы? — и приглашающий жест в сторону Ани.

Девушка понятливо закивала и выдала:

— My name is Fanny Ubenks from Omaha, (Зовите меня просто — Фанни Юбенкс из Омахи) — если играть, то играть до конца.

Мутный хрустальный шарик замигал, поиграл красками и снова погас.