Читаем История книги: Учебник для вузов полностью

Господство папируса оставалось неизменным, хотя книги создавались из листков слоновой кости или из кипарисовых досочек, покрывавшихся воском. Они скреплялись вместе, текст выцарапывался острым стилом. От этого, кстати, и произошло выражение "хороший стиль". Такие книжечки именовались по числу листков: два (диптих), три (триптих), много (полиптих). Были свитки, выкованные из драгоценных металлов, а также склеенные из тканей.

Почти все государственные и местные управления, коллегии жрецов, собрания граждан и состоятельные люди считали престижным иметь хорошую библиотеку. Библиотеки устраивались при общественных банях, где богатые рабовладельцы проводили время за чтением книг. Специально обученные рабы–чтецы, по–латыни их называли "лекторы", а по–гречески "диаконы", читали вслух всем желающим.

Самым богатым книжным собранием античности была, вероятно, Александрийская библиотека царей Птолемеев, заключающая в себе, как утверждают, более 700000 папирусных свитков. Греческий ученый Каллимах создал каталог книг, и библиотека стала самым крупным культурным и научным центром античного мира.

Наряду с папирусом получил распространение и материал, сделанный из шкур молодых животных — телят, коз, овец, кроликов. Назван он был пергамен, по наименованию места, где был изобретен этот способ. Пергам — малоазиатское эллинистическое государство. Длительное время папирус и пергамен употреблялись одновременно, но с III‑IV веков, ввиду упадка производства папируса в Египте, пергамен стал выдвигаться на первое место. Для изготовления пергамена снятую шкуру молодого животного выскабливали ножом, удаляли остатки жира и шерсти, затем высушивали, полировали, окрашивали. Лучшие сорта пергамена делались из кожи, взятой с загривка или брюшка, дешевый пергамен получался из кожи, взятой с закраин.

Расцвет пергаменной книги начинается с наступлением христианской эры. Пергамен был дороже, чем папирус, зато более универсален и долговечен. Вначале из пергамена приготовляли свитки, как из папируса. Однако вскоре подметили, что в отличие от папируса он легко записывается с обеих сторон. Пергамен нарезался на четырехугольные листы, которые сшивались между собой. Так родилась господствующая ныне универсальная форма книги — кодекс, или книжный блок. В буквальном смысле "кодекс" в переводе с латинского языка означает "деревяшка". Возможно, произошло это оттого, что переплетали книгу в деревянные доски. Древнейшие пергаменные книги–кодексы дошли до нас от II века н. э.

Папирус и пергамен способствовали широкому распространению учености и культуры. Книги переписывались многочисленными писцами и продавались. Выгодность переписки книг подметил друг Цицерона — Помпоний Аттик еще в I веке до н. э. Он и сам был владельцем мастерской, где каллиграфы переписывали книги. Мастерскую по переписке книг описал римский поэт Марциал:

Ведь случалось тебе приходить к Аргилету, Против форума Цезаря книжная есть лавка,Все столбы исписаны в ней так и этак, Чтобы скорее тебе прочесть имена поэтов.Там меня не сыщи, а спроси у Атректа (Этим именем звать хозяина лавки).С первой же или со второй он там полкиПемзой зачищенного и в наряде пурпурномЗа пять динариев даст тебе Марциала…

Как явствует из произведений античных писателей, книги уже имели титул, раскрашенные иллюстрации, заставки, заглавные буквы–инициалы, прописывались "красные строки" (рубрики), делались маргиналии — пометы и примечания на полях. Пергаменные листы для большей привлекательности иногда раскрашивали в различные тона (пурпур, черный). И свитки, и кодексы делались разных форматов, вплоть до миниатюрных. Плиний свидетельствует о свитке с текстом "Илиады", который мог уместиться, по его словам, в ореховой скорлупе.

Вместе с книгой–кодексом родилось переплетное искусство. Нарезанные листы пергамена сгибались (фальцевались) в определенном порядке. По–гречески лист в четыре сложения "тетра" именуется тетрадь. Из тетрадей по шестнадцать и по тридцать две страницы формировался том — книжный блок любого формата.

Предприниматель–рабовладелец, занимавшийся размножением и продажей рукописных книг, назывался по–гречески "библиопола" — буквально книгораспространитель, а по–латыни "либрарий" — книжник.

Уже знакомый нам поэт Марциал советовал каждому желающему читать его в пути: "Большую книгу сдай в лари, купи такую, чтобы умещалась в руке…". Эти строки свидетельствуют, что уже были букинисты, торговавшие старыми книгами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука
Сталин. Битва за хлеб
Сталин. Битва за хлеб

Елена Прудникова представляет вторую часть книги «Технология невозможного» — «Сталин. Битва за хлеб». По оценке автора, это самая сложная из когда-либо написанных ею книг.Россия входила в XX век отсталой аграрной страной, сельское хозяйство которой застыло на уровне феодализма. Три четверти населения Российской империи проживало в деревнях, из них большая часть даже впроголодь не могла прокормить себя. Предпринятая в начале века попытка аграрной реформы уперлась в необходимость заплатить страшную цену за прогресс — речь шла о десятках миллионов жизней. Но крестьяне не желали умирать.Пришедшие к власти большевики пытались поддержать аграрный сектор, но это было технически невозможно. Советская Россия катилась к полному экономическому коллапсу. И тогда правительство в очередной раз совершило невозможное, объявив всеобщую коллективизацию…Как она проходила? Чем пришлось пожертвовать Сталину для достижения поставленных задач? Кто и как противился коллективизации? Чем отличался «белый» террор от «красного»? Впервые — не поверхностно-эмоциональная отповедь сталинскому режиму, а детальное исследование проблемы и анализ архивных источников.* * *Книга содержит много таблиц, для просмотра рекомендуется использовать читалки, поддерживающие отображение таблиц: CoolReader 2 и 3, ALReader.

Елена Анатольевна Прудникова

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
АНТИ-Стариков
АНТИ-Стариков

Николай Стариков, который позиционирует себя в качестве писателя, публициста, экономиста и политического деятеля, в 2005-м написал свой первый программный труд «Кто убил Российскую империю? Главная тайна XX века». Позже, в развитие темы, была выпущена целая серия книг автора. Потом он организовал общественное движение «Профсоюз граждан России», выросшее в Партию Великое Отечество (ПВО).Петр Балаев, долгие годы проработавший замначальника Владивостокской таможни по правоохранительной деятельности, считает, что «продолжение активной жизни этого персонажа на политической арене неизбежно приведёт к компрометации всего патриотического движения».Автор, вступивший в полемику с Н. Стариковым, говорит: «Надеюсь, у меня получилось убедительно показать, что популярная среди сторонников лидера ПВО «правда» об Октябрьской революции 1917 года, как о результате англосаксонского заговора, является чепухой, выдуманной человеком, не только не знающим истории, но и не способным даже более-менее правдиво обосновать свою ложь». Какие аргументы приводит П. Балаев в доказательство своих слов — вы сможете узнать, прочитав его книгу.

Петр Григорьевич Балаев

Альтернативные науки и научные теории / История / Образование и наука