История колдовства

Собственно, здесь используется термин «pytho» (quaerite mihi mulierem habentem pythonem), а в авторизованной версии «дух-фамилиар», в оригинале слово «obh» [440], которое означает пробужденный дух умершего, а также и человека, его контролирующего и делающего с его помощью предсказания. Аэндорская ведьма описывается как обладательница «obh». Септуагинта дает это слово как еУУссатрс^0о5 что означает «чревовещатель». Объясняется это тем, что, вероятно, действительно занимавшиеся такого рода подделками полагали, что и подлинные некроманты вводят людей в заблуждение, изображая измененные голоса, вещающие откуда-то из-под земли. Эти взгляды, с особой силой высказанные Ленорманом [441] и скептичным Ренаном [442], в действительности совершенно неверны. Другое объяснение заключается в том, что в античности чревовещание полагали вызываемым временным вселением духа. В связи с этим можно привести любопытный отрывок из пророка Исайи: «Querite a pythonibus, et a diuinis qui strident in incantationibus suis» (Остерегайтесь тех, у кого духи-фамилиары и магов испускающих шипение. – Авт. версия). Многие греческие и латинские авторы считали, что духи издают странные и характерные звуки. Гомер (Илиада, XXIII, 101; Одиссея, XXIV, 5, 9) использует слово τρίζειν, которое в других местах означает чириканье куропаток, молодых ласточек, саранчи; звуки, издаваемые мышами, в т. ч. и летучими [443], иногда даже неодушевленными предметами, например, дверьми или же чем-то, горящим в огне. Вергилий в «Энеиде» (III, 39) описывает крик Полидора, изшедший из его могилы, как gemitus lacrimabilis, и гул, издаваемый духами в Гадесе, как uox exigua. Гораций также в своем описании полуночного эсбата на Эсквилине описывает голос как triste et acutum (Sermonum, I, viii, 40 – 41):

Singula quid memorem, quo pacto altrerna loquentes
Umbrae cum Sagana resonarent triste et acutum.

Стаций в «Фиваиде» (VII, 770) говорит о «strudunt animae», Каспар фон Барт, знаменитый немецкий ученый XVI столетия, подводит итоги таким образом: «Homericum hoc est qui corporibus excedentes animas stridere excogitauit». И во всем известных строках «Гамлета» (I, 1) читаем:

И в саванах бродили мертвецы,
По римским улицам визжали, выли. [444]

Когда Саулу рассказали об этой ведьме, он немедля снял с себя все царские регалии и, переодевшись, глубокой ночью отправился со своими двумя наиболее доверенными лицами, завернувшись в плащи, к отдаленному и скрытому убежищу этой женщины. Он стал убеждать ее продемонстрировать свои возможности и поднять дух человека, которого он назовет. Сперва она отказывалась, так как за несколько лет до этого были приняты законы, по которым все маги и волхвы наказывались смертью. Вполне резонно она боялась, что представшие перед ней загадочные незнакомцы строят западню с тем, чтобы лишить ее жизни. Но царь все-таки убедил ее, дав страшную клятву, что ничем не повредит ей. Тогда, как он и желал, она стала призывать дух пророка Самуила. После совершения заклинаний и видений различных духов женщина сказала: Deos vidi ascendentes de terra; св. Григорий Нисский поясняет, что это были демоны, τα φαντάσματα, – Самуил является в обстановке, внушающей трепет и ужас, и в тот же момент сивилла узнает Саула (каким образом, нам не известно) [445]. В ужасе и ярости измученная старуха поворачивается к нему и восклицает: «Зачем ты обманул меня? Ты – Саул!» Царь, однако, немедля заверил ее, что не причинит ей вреда и, чувствуя, что перед ним находится существо не из плоти и крови, – он не мог видеть призрак, но почувствовал его замогильное присутствие, спросил: «Какой он видом?» И когда ведьма, одна только и видевшая призрак, стала его описывать: «Выходит из земли муж престарелый, одетый в длинную одежду», то Саул немедля признал Самуила и простерся перед ним на земле, в то время как видение предсказывало его близкую и скорбную судьбу.

Здесь мы сталкиваемся с подробно описанной сценой совершения акта некромантии. Надо заметить, что в ней присутствуют достаточно специфичные и, надо думать, редкие особенности. Так, одна лишь ведьма может видеть призрак, хотя Саул немедленно узнает его по ее описанию; он непосредственно обращается к Самуилу и затем слышит предсказания мертвого пророка. В целом повествование, безусловно, производит впечатление подлинности.