История коммунизма в России

Диктатура партии большевиков, переименованной в начале 1918 года в коммунистическую партию, стала устанавливаться сразу после создания Совета народных комиссаров. В это правительство вошли только большевики. Правда, через месяц в состав СНК были включены и четыре представителя партии левых эсеров. Эта партия образовалась после того, как партия социалистов-революционеров, эсеров, раскололась на две партии: большую часть составляли просто эсеры, а меньшую – левые эсеры, бывшие некоторое время союзниками большевиков по отдельным ключевым политическим вопросам. В. Ульянов был вынужден включить в состав СНК хотя бы несколько членов партии, представляющей интересы крестьян России.

Но члены СНК из числа левых эсеров заняли незначительные посты: министр земледелия и министр почт и телеграфов. Через три месяца, в марте 1918 года, они вышли из СНК в знак протеста против политики большевиков. А в июле вся партия левых эсеров, поняв, наконец, что Ульянов хочет однопартийной диктатуры, подняла военное восстание против диктатуры партии Ульянова, но это восстание хоть и с трудом было подавлено.

Ранее уже говорилось, что партийную диктатуру Ульянов предпочитал называть диктатурой пролетариата, то есть диктатурой беднейшей части наемных работников. Но при этом Ульянов уточнял, что диктатуру пролетариата осуществляет не весь пролетариат, а авангард пролетариата. И этот авангард сосредоточен только в одной партии. В какой именно, мог догадаться любой человек.

Именно поэтому большинство социал-демократов и в России, и за ее пределами подчеркивало, что Ульянов использует выражение диктатура пролетариата с одной целью: чтобы замаскировать хотя бы названием диктатуру своей партии. Уже после окончательного утверждения этой диктатуры один из соратников Ульянова (Томский) откровенно заявил, что при диктатуре пролетариата в стране может быть несколько партий, но при одном условии: одна партия во власти, а все другие партии – в тюрьме. Какая же именно партия во власти, тоже мог догадаться любой человек.

Каким образом была установлена эта диктатура? С помощью восстания и насильственного захвата власти. Но это разовое событие. С помощью каких средств эта диктатура просуществовала много лет? С помощью трех основных средств: 1) насилие; 2) террор; 3) голод. Подробнее о голоде как о средстве сохранения диктатуры коммунистической партии будет сказано в следующих главах. А вначале необходимо сказать о том органе власти, который осуществлял диктатуру партии через насилие и террор.

Этот орган был назван очень необычно – ВЧК и сразу же стал играть огромную роль во всех сферах политической, экономической и социальной жизни. Аббревиатура «ВЧК» расшифровывалась как «Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажем». ВЧК была создана решением Совета народных комиссаров от 7 декабря 1917 года. И опять приходится давать пояснения словам в названии этой спецслужбы России. Чрезвычайная, как выяснилось скоро, означало «Что угодно делающая для сохранения власти коммунистов». Контрреволюция – это все те люди, все те организации, которым не понравились октябрьский переворот и действия коммунистической власти. Спекуляция в понятиях коммунистов с 1917 по 1921 год означало то же, что раньше и позже было принято обозначать словом торговля.

Причем под спекуляцией понималась торговля даже тем продуктом, который человек произвел своими собственными руками, прежде всего торговля крестьян продуктами питания, хлебом. Об этом Ульянов прямо заявил 18 ноября 1919 года в своем выступлении на совещании, посвященном партийной работе в деревне:

Обязанность удовлетворить основные нужды голодающей страны есть государственная обязанность. Но крестьяне далеко не все понимают, что свободная торговля хлебом есть государственное преступление… «Я хлеб произвел, это мой продукт, и я имею право им торговать», – так рассуждает крестьянин, по привычке, по старине. А мы говорим, что это государственное преступление. Свободная торговля хлебом означает обогащение благодаря этому хлебу, – это и есть возврат к старому капитализму, этого мы не допустим, тут мы будем вести борьбу во что бы то ни стало[70].