История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Без сомнения, предстояло морское сражение. Вильнев не думал более избегать его, ибо боялся он не гибели, а ответственности; но, по-прежнему мучимый страхами, он упустил драгоценное время вступления в бой. Генерал Лористон, непрестанно его ободряя, с одиннадцати часов утра убеждал дать приказ, который Вильнев отдал лишь в час пополудни. Лучшая часть дня оказалась потерянной, о чем вскоре пришлось пожалеть. Корабли двух соединившихся эскадр потратили два часа на боевое построение, и только к трем часам пополудни двадцать французских и испанских кораблей выстроились в правильную линию. Испанцы оказались в голове колонны, а Магон с рошфорской дивизией и несколькими фрегатами – в хвосте. Пятнадцать кораблей английского адмирала Колдера, многие из которых были 100-пушечными, в то время как самыми мощными с французской стороны были 80-пушечные, также выстроились в длинную линию, параллельную французской, но противоположно направленную. Англичане направлялись к юго-западу, французы – к северо-востоку. Дующий с северо-запада ветер был боковым для обеих эскадр. Проходя друг перед другом кильватерными колоннами в противоположных направлениях, они скоро разминулись бы, когда Колдер внезапно принялся заворачивать голову своей колонны вокруг окончания французской, чтобы окружить ее. Вильнев, который в минуты опасности обретал решительность мужественного человека, поняв, что английский адмирал, следуя часто используемой в то время тактике, старается окружить арьергард французов, чтобы тот оказался меж двух огней, повторил маневр неприятеля и, развернувшись, укрыл хвост своей колонны, а головой вышел к голове неприятельской. Когда эскадры сошлись по окончании этого двойного маневра, первый испанский корабль «Аргонавт», с адмиралом Гравиной, оказался на позиции против первого английского корабля «Герой». Продолжая движение, противники вступили в бой на всём протяжении линии. Но английская эскадра была малочисленней, и огонь в направлении французов доходил только до тринадцатого или четырнадцатого корабля. Поскольку арьергард Вильнева не имел пред собой неприятеля и лишь изредка принимал на себя удары заблудившихся ядер, представлялся случай воспользоваться им для какого-нибудь решающего маневра. К несчастью, густой туман, распространившийся в эту минуту на многие сотни лье, ибо он виден был даже из Бреста, окутал оба флота до такой степени, что флагманский корабль не тотчас разбирал, находится ли неприятель по левому или правому от него борту. Каждое судно видело лишь судно, стоящее прямо перед ним и билось только с ним. Слышалась оживленная, постоянная, но не частая канонада. Французы и испанцы, несмотря на малый опыт, сражались четко и с хладнокровием. Французские экипажи еще не приобрели меткости, отличающей их сегодня; тем не менее в этом роде дуэлей корабля с кораблем англичане страдали не меньше; и если бы арьергард, которому драться было не с кем, мог обнаружить происходящее и, обойдя неприятельскую линию, зажать ее часть между двух огней, победа была бы обеспечена.

Вильнев, не различая ничего в тумане, с трудом отдавал приказы. Магон, правда, уведомил его о своем бездействии, но это уведомление, будучи передано из-за состояния неба лишь фрегатами, пришло поздно и не вызвало никакого решения со стороны французского адмирала, который после минутной решимости в начале сражения вновь впал в привычную свою неуверенность, страшась действовать в потемках и совершить какое-нибудь неверное движение. Он осмеливался лишь храбро сражаться своим флагманским кораблем.

После продолжительной канонады английский корабль «Виндзор» оказался настолько поврежденным, что один фрегат был вынужден увести его из битвы, чтобы не дать попасть к противнику. Другие английские суда потерпели серьезные повреждения. Французские корабли, напротив, действовали доблестно и, к счастью, не потерпели большого ущерба. Испанские союзники, формировавшие первую треть боевой линии, пострадали гораздо сильнее, без всякой вины с их стороны. Их корабли «Испания», «Сан-Фирмо» и «Сан-Рафаэль», ближайшие к французским судам, пребывали в плачевном состоянии. «Сан-Фирмо» потерял обе мачты. Поскольку ветер дул от французов к англичанам, эти корабли, не имея более возможности маневрировать, влеклись к неприятелю. Видя это, доблестный капитан «Плутона» Космао, находившийся ближе всех к испанцам, вышел из линии и выдвинулся вперед, прикрывая своим кораблем потерявшие управление испанские корабли. Ему удалось спасти «Испанию», которая, благодаря ему, удержалась в линии.