История, которая меняет

Фавела «Мимоза», стоящая на коленях женщина, сыгравшая в жизнь, но проигравшая, что-то тихо шепчет, не обращая внимание ни на кого вокруг. Ее кисти, украшенные длинными законченными, словно произведение искусства, пальцами, нежно обхватывают изредка содрогающиеся плечи. Темноволосая богиня таинства любви и одновременно проклятая ведьма прелюбодеяния. Она без притворства и лжи дает каждому не только желанное, но и заслуженное. Опыт превращения из бабочки в нечто мерзкое, недостойное внимания, но вечно его привлекающее, говорил сам за себя. Жизнь взимает плату вне зависимости от нашего желания, но точно соразмерно нашей глупости. Вот она истинная «Вилла Мимоза». Белоснежная пыль, ковром дурмана покрывающая мечты тех, кто станет прахом.

- Рич, сколько нам еще топать. И как вообще тебе удалось добиться аудиенции с самой верхушкой данной общины?

- Мне и не удалось. Мой информатор пообещал меня привести к ним, а остальное мы сделаем сами. Мне кажется, что никто не будет против разговора. Тем более, что по факту, мы ничего не имеем против этих парней. В конце концов, все мы люди.

Уже около получаса две мужские тени скользили вдоль узких, иногда даже слишком, улочек, и с регулярностью часовых механизмов отвечали скупым отказом от поступающих со всех сторон лишенных скромности предложений.

- Как так выходит, что в нашей стране проституция разрешена, но публичные дома, которые можно было-бы спокойно проверять, запрещены. Тебе не кажется что здесь попахивает абсурдом?

- Ни в коем случае, я этот запах называю финансовой заинтересованностью и ни чем более. Может я и не отличаюсь такой склонностью к дедукции как ты, Сайлен, но происходящее понятно даже мне. Чтобы сделать деньги на пороке необходимо этот самый порок возвести в культ, так как с культом бороться финансово не рентабельно. Вот мы и имеем, несколько принятых антисоциальных законов, которые с одной стороны, выступают на страже порядка и заботы о морали, а с другой стороны, сами по себе проецируют вот такие, свободные от налогообложения, места. Здесь именно картель «Добрый Христианин» выступает в роли сборщика налогов, только собирает он их не для государства в целом, а лишь для некоторых политиков в частности. Но я давно для себя решил, что это не мое дело, так как система она слишком многогранна, а грани эти остры.

Сайлен внимательно посмотрел на своего напарника.

- Дружище, так ты еще и философ.

- Скорее практик, которому своя шкура еще в самую пору. Стой! - Ричард придержал Сайлена от дальнейшего движения. - Нам сюда. - Ричард кивнул головой в сторону темного дверного проема.

Сайлен подняв голову, скользнул взглядом по задернутым плотной тканью окнам.

- Ты уверен? Я что-то сомневаюсь, что это хорошая идея. Кстати, ты не поверишь, я впервые зашел настолько далеко в этот квартал.

Ричард усмехнувшись, спросил:

- А как далеко ты заходил?

- По краешку, по краешку.

Невысокое двухэтажное здание совершенно ни чем не отличалось от двух десятков подобных домов, расположенных вдоль всей улицы. Такое же грязное, обшарпанное, лишенное прочных перекрытий, как и надежды на хоть какой-нибудь ремонт. В данном месте вообще своеобразно реагировали на рухнувшие здания. Если такое событие происходило, то сразу же находились несколько десятков желающих разобрать завал, а заодно и прихватить любую чего-нибудь да стоящую вещь.

Просочившись внутрь помещения, следователям открылась картина ничуть не лучше той, которую они видели снаружи. Затоптанные, выкрашенные в коричневый цвет доски пола, желтые порванные обои и тусклое освещение, подчеркивающее царящую атмосферу упадка.

- Нам куда-то сюда. - Остановив пытающуюся проскочить мимо них девушку, Ричард спросил: - Ты знаешь где нам найти Додо?.

- Додо? А чем я вам не подхожу? - И посчитав, что клиенты готовы, девушка сделала попытку поцеловать Ричарда.

Резко отшатнувшись, он оттолкнул ее.

- Я сказал До-до. Если тебе будет не сложно, подскажи, где мне ее найти?

Видя что гости не проявляют к ней никакого интереса, девушка ткнула пальцем в сторону небольшой лестницы ведущей на второй этаж. - Вот и отлично. Свободна! Следующие несколько метров напарники шли в относительной тишине.

- А почему Додо? - нарушив молчание, спросил Сайлен.

- Сам у нее спросишь.

Каждая ступенька, по которой пришлось подниматься напарникам, имела свой, уникальный звук. Казалось лестница была живой. С таким надрывом деревянные расшатанные доски рвались рассказать свою длинную наполненную грустью историю.

- Ричард, а что мы вообще спросим у этих ребят? Я думаю, что вопрос в формате «Простите, а недавняя перестрелка - это случайно не Ваших рук дело?» будет в некотором роде провокацией к продолжению вчерашнего дня. Ты не подумай, я не боюсь. Подумаешь, двое полицейских в самом сердце разврата и Мекке употребления наркотиков задают всякие странные вопросы. А если мы окажемся не правы и то, что произошло дело рук именно «Честного Христианина»?

Не останавливаясь, Ричард пожал плечами.

- В таком случае они нас убьют.