История, которая меняет

Здесь подавали фантастические Акараже. Вигна, обжаренная на пальмовом масле, с добавлением кешью, имбиря, свежего томата и нескольких тигровых креветок, приправленная острым перечным соусом, всегда считалась уличной едой, но несмотря на это, даже центральные заведения Рио, не боясь рискнуть своим имиджем, вносили в свои изысканные меню подобные традиционные блюда.

В течении минуты еда была заказана и оставалось всего лишь дождаться пока ее принесут. Все эти ужасные дни Мари не хотелось выходить из дома. И сейчас, окунувшись в атмосферу доброжелательного спокойствия знакомого места, она смогла немного расслабиться. Страх и переживания не ушли, а просто остались за стеклом, вместе с полицейской машиной и двумя ее стражами.

Оглядевшись наметанным глазом журналиста, Мари оценила обстановку. Ничего интересного. Мало посетителей, мало разговоров. Одиночество Мари было прервано появлением официанта. Молча Мари наблюдала как услужливый молодой человек с вежливо-чаевой улыбкой расставляет блюда.

- Сеньора, а это для Вас. - В руках официанта был маленький белый конверт.

- Кто передал? - Спросила Мари и машинально оглянулась.

- От молодой сеньориты, которая очень торопилась.

Отпустив официанта, Мари с осторожностью открыла конверт. И тут же облегченно вздохнула. Почерк Стефана. Еще раз внимательно посмотрев по сторонам и убедившись что никто за ней не наблюдает, Мари опустила глаза к листу.

«Милая, я соглашусь с любым решением, которое ты примешь. Но я хочу, чтобы ты знала, мои слова и поступки всегда были честными перед тобой. Всей душой я надеюсь, что твое нежное сердечко правильно поймет и хоть от части примет все то, что я написал ниже. Когда-то давно у меня возник образ того самого места, в котором я позволил себе быть очарованным прекрасной девушкой, где время и пространство не в силах диктовать свои условия, где невозможно нарушить какие-либо правила жизни, только по тому, что их не существует. Тысячи ночей, раз за разом я спасал собственные чувства к тебе от бушующих волн судьбы. Защищал тебя от любых, мной же придуманных опасностей. Бережно хранил каждую, когда-либо прикасающуюся к твоей коже, песчинку. Мы радовались яркому солнцу днем и беззаботно наслаждались мерцающим блеском кристаллов ночью.

Никакие слова не в силах описать то, что на протяжении этих лет преследует меня. Одинокий отрывок моей фантазии, словно крылья пестрой самоотверженной бабочки, созданной для того, чтобы украшать каждый день собственным присутствием в этом Мире. Ты - это мои крылья. Мысли о тебе - это моя сила. Возможность все изменить - это мой смысл. С самой первой нашей встречи я жил в пламени страсти, любви, радости и одновременно прятался во льдах одиночества.

Я отвергал и одновременно горел, отгораживаясь высокими стенами страха и разочарования в самом себе. Я понял, что по-настоящему холодно там, где нет счастья, а рядом с тобой мне было всегда тепло и уютно. Всю свою жизнь я был трусом. Мне понадобились года, которые я наполнил ничего не значащими событиями, которые казались мне важными и обязательными. Я думал, что если я отдамся своей любви к тебе, то я что-то не успею, что-то пропущу, что-то не сделаю, что-то не закончу. Но только теперь, когда я стою на краю времени, между жизнью и смертью, мой страх другой: я боюсь не успеть сказать тебе, что все эти годы я любил только тебя. Это я, твой глупый Стефан, сидящий на парапете постоянной и такой невероятной Вселенной. Как же я заблуждался, думая, что не нуждаюсь в твоем согласии, чтобы любить тебя. Теперь я готов отдать все, только чтобы на каждой из моих фотографий была запечатлена твоя улыбка. Ты - мое счастье, которое я не заслуживаю, но на которое не перестаю надеяться. И если мне будет суждено выжить - я не хочу быть собой в Мире, лишенном смысла без тебя. Мне надоело искать оправдания. Позволь мне сегодня сделать этот первый шаг, в котором столько лет заключалась та самая истина, ради которой стоило жить. Я тебя люблю.

P.S : Струящееся огненное платье, прекрасный вечер и нежный поцелуй — там конверт.»

Мари аккуратно сложила лист. Посидев в задумчивости, она вызвала такси. Машина медленно влилась в очередной поток, созданный из вечной городской суеты. Мари еще раз бережно открыла конверт. Глаза водителя на несколько секунд поднялись и он посмотрел в зеркало заднего вида. В нем была женщина, на которой возраст еще не оставил своих следов, но уже нанес несколько едва заметных опытных штрихов. Прошло столько лет. Юные года ускользнули с той же плавностью, с которой ночь приходит на смену дню. Вместе с ними пришли более взрослые заботы, суета и пустые переживания. Затем были года повседневности. Казалось не стоит жаловаться на то, что она сама могла бы предотвратить, не допустить, в только ее и ни чью более жизнь, опасный путь обыденности. Не из-за собственной ли неуверенности она сейчас кружит, словно упомянутая в письме бабочка, и читает такое красивое, но опоздавшее на целую жизнь письмо?

39