История Крестовых походов

Близится срок вашего отбытия, и ваш уговор с венецианцами продлится лишь до Михайлова дня. Я не могу надеяться, что в такой короткий срок исполню все свои обязательства по отношению к вам. Должен сказать, что греки ненавидят меня из-за вас; если вы меня оставите, я потеряю свою империю, и меня предадут смерти. Сделайте то, о чем я вас прошу: если вы останетесь до марта, я обеспечу ваш флот еще на год, начиная с Михайлова дня, и не только оплачу пребывание здесь венецианцев, но и выдам все, что будет вам надобно вплоть до Пасхи. А за это время я сумею так укрепить положение дел в империи, что уже не потеряю ее. И тогда мои обязательства вам тоже будут исполнены, ибо я получу деньги, которые должны прийти ко мне со всех концов империи. Кроме того, у меня тогда будут корабли, чтобы плыть с вами или чтобы послать их с вашей армией, как я и обещал. И тогда у вас будет целое лето, чтобы воевать с сарацинами».

Сеньоры сказали, что должны поговорить об этом без него. Они хорошо понимали, что император обрисовал им подлинную картину ситуации и что он глубоко убежден, что предложенный им курс является наилучшим и для него, и для них самих. Все же они ответили, что могут принять эти условия только с согласия всей армии, так что, выяснив ее мнение, они известят императора, как обстоят дела. Итак, император Алексей IV покинул их и возвратился обратно в Константинополь, а вожди крестоносцев остались в лагере и на следующий день собрали совет всех сеньоров, всех командиров войска и большей части рыцарей. Здесь и были им в точности переданы слова императора.

И тут в войске возникло великое несогласие, как случалось не единожды. Вызвали его те, кто хотел, чтобы войско распалось, ибо им казалось, что все это дело тянется слишком долго. И та часть, которая вносила раздоры еще на Корфу, напомнила остальным об их клятвах и сказала: «Дайте нам корабли, как вы поклялись сделать, ибо мы намерены двинуться на них в Сирию».

А другие убеждали их проявить терпение и говорили: «Сеньоры, Бога ради, да не омрачим честь, которую оказал нам Господь. Если мы сейчас двинемся в Сирию, то прибудем туда уже с наступлением зимы, когда воевать невозможно: таким образом, дело нашего Господа останется неисполненным. А вот если мы обождем до марта, то оставим этого императора в надежном положении и отправимся, имея вдосталь денег и провизии; мы сможем, попав в Сирию, двинуться оттуда в Египет. В любом случае флот наш останется с нами до самого Михайлова дня, а потом до Пасхи, потому что венецианцы не смогут зимой покинуть нас. И, таким образом, заморская земля может быть завоевана».

Тех, кто хотел расколоть войско, не волновало, хороши или плохи их помыслы, лишь бы армия распалась. А те, кто хотел сохранить ее в целости, трудились, чтобы с Божьей помощью дело разрешилось следующим образом: венецианцы заключили новое соглашение, пообещав оставить на год, начиная с Михайлова дня, свой флот. Должен добавить, что и император Алексей IV дал им, сколько требовалось. Крестоносцы же, со своей стороны, торжественно поклялись венецианцам сохранить на тот же срок союз с ними, как уже было однажды сделано. И таким-то манером в войске были восстановлены мир и согласие.

Но вскоре нас постигла великая беда. Матье де Монморанси, один из лучших рыцарей королевства Франция, один из самых почитаемых и любимых, заболел и скончался. Был глубокий траур и великая скорбь, причиненные войску кончиной одного лишь человека. Он был похоронен в церкви Святого Иоанна Иерусалимского госпиталя.

Затем по совету греков и французов император Алексей IV c большим сопровождением отправился из Константинополя, чтобы установить мир в своей империи и привести ее всю под свою руку. С ним двинулась большая часть сеньоров, а другая осталась охранять лагерь. Среди тех, кто сопутствовал императору, были маркиз де Монферрат, граф Гуго де Сен-Поль, Анри, брат графа Фландрии и Эно Балдуина, Жак д'Авень, Гийом де Шамплитт, Гуго де Колиньи и много других. В лагере же остались граф Фландрии и Эно Балдуин, граф Луи Блуаский и Шартрский и большая часть крестоносцев.

Во время похода императора по своим владениям все греки по обе стороны проливов подчинились его власти, принесли ему ленную присягу и уплатили дань, как своему государю — все, кроме одного (болгарского царя. — Ред.). В конце он захватил у них столько земель, что стал весьма могущественным царем. К северо-западу от проливов он захватил такую территорию, что теперь ему принадлежала едва ли не половина ее. Он не перешел под руку императора и не подчинился его власти.