История Крестовых походов

И вот оба они – и дядя, и племянник – уже под Антиохией. Началась зима, а с нею пришел голод; подмокшие палатки не спасали от ветра. После Рождества большой отряд под предводительством Боэмунда и Роберта Фландрского отправился на промысел в область Харим, что в нескольких милях от Антиохии. Но и раздобытые ими съестные припасы скоро подошли к концу, а новые набеги оказались бесплодны. Свежие могилы появлялись каждый день – говорят, чтобы отпевать умерших, не хватало священников. Вот как описывают осаждавших летописцы: бледные изможденные люди в лохмотьях (почти что тени!) выкапывают острием оружия корни растений и вырывают дикие травы у животных… Впрочем, почти все боевые кони уже пали. Из 70 тысяч едва ли осталось две, «…и те еле-еле бродили вокруг палаток, истлевших от зимних дождей». Некоторую твердость духа сохраняли лишь дамы, сопровождавшие бойцов: «…Наши женщины были нам великой подмогой, принося питьевую воду и, не прекращая, подвигая на битву…» – напишет аноним.

Именно в эти мрачные дни и бежал к своей возлюбленной Адели Стефан Блуасский. Надо сказать, в стремлении вернуться на родину он был не одинок. Так, герцог Нормандский, отбывший в Лаодикею, возвратился в лагерь лишь после трех убедительных призывов во имя Всевышнего. Нашего старого знакомого Петра Отшельника доблестный Танкред поймал буквально за шиворот – и силой заставил остаться. Бесславно дезертировал и византийский военачальник Татикий, «человек с золотым носом» (как пишет Гвиберт Ножанский, у него был отрезан нос, взамен которого он носил муляж, выкованный из золота). Анна Комнина сообщает, что ее отец послал армию Татикия с крестоносцами, «чтобы она во всем помогала латинянам, делила с ними все опасности и принимала, если Бог это пошлет, взятые города»…

Но за зимой всегда приходит весна. Начавшее пригревать солнышко, как свидетельствует Мишо: «…оживило надежды христианского воинства; болезни уменьшились; в лагерь доставлялось продовольствие от графа Эдесского, от князей и монахов армянских, с островов Кипра, Хиоса и Родоса. Готфруа, который по случаю опасной раны долго не мог выходить из палатки, явился наконец в лагерь, и присутствие его произвело оживление среди общего упадка духа. В это время прибыли в христианский лагерь послы от египетского халифа. Христиане, желая скрыть от врагов-мусульман свое бедственное положение, постарались окружить великолепием свою обстановку и выказывали веселое настроение духа. Послы предложили им содействие халифа на том условии, чтобы христианское войско ограничилось простым поклонением гробу Иисуса Христа. Франкские воины отвечали, что они пришли в Азию не для того, чтобы подчиняться каким-либо условиям, но что целью их путешествия в Иерусалим было освобождение священного города. Почти в это же время Боэмунд и Роберт Фландрский одержали победу над князьями Алеппским, Дамасским, Шайзарским, Эмесским, которые выступили в путь на помощь Антиохии.

Крестоносцы не скрыли и этого последнего торжества от каирских послов, готовых к отплытию из порта св. Симеона; на четырех верблюдах были препровождены к ним головы и останки 200 мусульманских воинов».