История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

Согласно плану Манштейна, нашедшему отражение в приказах штаба одиннадцатой армии о наступлении 9 декабря 1941 г., основной удар следовало нанести на северо-востоке Севастополя. Первоначально Манштейн предполагал начать штурм Сапун-горы, но это оказалось невозможно из-за недостатка пехоты и особенно тяжелой артиллерии в южном секторе. Поэтому окончательный план предусматривал фронтальную атаку LIV корпуса, предназначенную для прорыва с востока на запад в советскую зону обороны к северу от Севастопольской бухты. В случае успеха операции будет уничтожен четвертый сектор советской обороны и большая часть третьего. По завершении этого этапа планировалось наступление с юго-востока на южную окраину города, после прорыва обороны на Сапун-горе.

Основная нагрузка снова приходилась на LIV корпус Хансена; его четыре пехотные дивизии (22, 132, 24 и 50-я) должны были наступать одним эшелоном. Дивизию, которую планировалось сделать резервной (73-ю), пришлось передислоцировать — к великому неудовольствию Манштейна и Хансена. Кроме того, XXX корпус наносил вспомогательный удар силами всего одной дивизии (72-й), хотя в ходе сражения ему на помощь пришла другая, 170-я. Румынским частям снова отводилась вспомогательная роль; горная пехотная бригада поддерживала 72-ю дивизию.

Возможно, простой и не обеспеченный ресурсами тактический план наступления в декабре 1941 г., разработанный Манштейном, был просто рискованной и необоснованной затеей. По степени разработки он не шел ни в какое сравнение с тщательно продуманным и детальным планом операции «Гельб» по захвату Франции и Нидерландов, который был с блеском реализован в мае 1940 г. Однако при таком сравнении следует учитывать стратегический контекст. В конце 1941 г. на других участках немецкого Восточного фронта дивизии Восточной армии либо отступали в результате своевременного контрнаступления советских войск под Москвой, начавшегося 5 декабря, либо занимали оборонительные позиции, сражаясь не только с врагом, но и с холодом. Директива Гитлера № 39 от 8 декабря 1941 г. прямо предписывала захватить Севастополь «как можно быстрее», тогда как наступательные операции на других участках должны быть приостановлены из-за «суровой зимней погоды»[1322].

Неоднозначный приказ Гитлера от 25 ноября 1941 г. запрещал сдаваться в плен и отступать, что, по мнению военного историка Дэвида Гланца, возможно, «предотвратило разгром немцев»[1323]. В конце 1941 г. армия Манштейна оставалась единственным крупным немецким соединением, способным на какие-либо наступательные операции. Армия Германии переживала серьезный кризис управления. Среди смещенных с должности высших офицеров были командующий армией фельдмаршал Вальтер фор Браухич, командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Герд фон Рундштедт и командир второй танковой группы генерал-полковник Гудериан. Эти увольнения потрясли немецкий генералитет. Примечательно, что Манштейн описывал отъезд своего командира Рундштедта как «ошеломляющий или убийственный»[1324]. Не подлежит сомнению, что Манштейн, подвергавшийся давлению с разных сторон, чувствовал себя обязанным достичь заметного успеха до конца года — об этом свидетельствует приведенный выше приказ. Вместе с тем, если бы одиннадцатая армия осталась пассивной, возникала опасность, что советские войска начнут операцию по прорыву блокады Севастополя. Декабрьское наступление дорого обошлось немцам — огромные потери без ощутимого результата, — но Манштейн заранее знал, что у него нет выбора, кроме как начать активные действия. Осуждать его действия задним числом — значит не осознавать реалий управления войсками в целом и непростой ситуации, в которой оказался немецкий вермахт в конце 1941 г., в частности.