История Кубанского казачьего войска

Второе столкновение с горцами происходило 19 октября у Псебая. В виду укрепления появились две партии горцев в 600 и в 150 человек. Первая партия захватила часть порционного скота, но при переправе через Малую Лабу казаки отняли его. Вторая партия пыталась помочь первой во время ожесточенного боя казаков с горцами, но вынуждена была отступить вместе с первой и скрыться в горах. Нападение горцев оказалось безрезультатным и соединенным со значительной потерей в людях.

Глава XХIII Черноморские пластуны

Название «пластун» в первый раз встречается в официальной переписке генерала Власова 7 января 1824 года. По странной иронии судьбы, пластунов в Черноморском войске открыли и официально признали те, кто порицал черноморцев как совершенно негодных в военном отношении людей. После того как со слов генерала Власова, генерал Ермолов публично обвинил черноморцев в том, что они даже пороху не нюхали, тот же генерал Ермолов и от того же генерала Власова узнал, что у черноморцев есть такие искусные стрелки, которым равных нет в мире, и что стрелки эти называются пластунами.

Таким образом, пластуны обратили на себя особое внимание и выделены были в специальный кадр лучших стрелков и разведчиков в двадцатых годах при Ермолове. С тех пор слава их росла и организация крепла с каждым годом.

Первоначально пластуны находились в составе тех частей, на которые делилось Черноморское войско – конные в конных полках и пешие в пеших. В последних, впрочем, они встречались чаще, чем в первых. Колыбелью пластунов была пехота. Этому способствовали условия пехотной службы. Служить казаку без лошади там, где рыскал черкес-наездник, можно было, лишь приспособляясь к местности и вырабатывая приемы скрытых, никем не замеченных движений. Поэтому осторожность, зоркость, острый слух и сообразительность вырабатывались у пластунов самой службой. Чтобы не встретить смерть или не попасть в плен, нужно было найти подходящие выходы из затруднительного положения, а для этого требовалось думать, «размышлять», по выражению пластунов. Казак с плохой головой не годился в пластуны, и только при союзе хорошо думающей головы с изощренными зрением, слухом, хладнокровием и выдержкой получался хороший пластун.

С именем пластуна принято обыкновенно соединять представление одинокого воина, действующего на собственный риск и страх. Но этим только оттеняются качества пластуна, его умение действовать самостоятельно, без указа или понуканий там, где могли встретиться на каждом шагу западня, неожиданность и страх, сковывающий движения человека. При таких отличительных качествах пластун был тем не менее самым артельным человеком, высоко ценившим союз, общество себе подобных. Чувство товарищества было развито у пластунов в высшей степени. В громаднейшем большинстве случаев пластуны действовали в союзе с товарищами. В залоги или секреты, в разведки в местах обитания неприятеля, на охоты пластуны ходили группами, и если по условиям предпринятого ими движения они делились, попадали в одиночное, изолированное положение, то каждый из них старательно следил за другим, чтобы вовремя прийти к нему на помощь. Поэтому у старых пластунов часто встречалось побратимство. Пластуны менялись шейными крестами, становились как бы братьями и всюду поддерживали друг друга и стояли один за другого горой.

Итак, следовательно, военное искусство и товарищество были наиболее отличительными свойствами черноморских пластунов.

Само собой разумеется, что все, что так поражало в пластунах людей, видевших их в деле и оценивших их по достоинству, выработалось жизнью, путем практики и передачи от одних пластунов к другим как приемов службы, ее техники, так и товарищеских традиций, пластунской организации.

В первый раз пластуны как особая часть в войске были употреблены в дело при генерале Власове. Обративши внимание на редкие военные качества пластунов, Власов распорядился, чтобы из находившихся на льготе казаков войсковая администрация вызвала охотников для пополнения состава «лучших стрелков или пластунов». Тогда же на призыв войскового атамана явились такие охотники и записались в особые пластунские команды. Но тогда далеко еще не определилось то служебное положение, которое заняли черноморские пластуны впоследствии под влиянием военных требований, вытекавших из сторожевой службы казаков и условий борьбы с горцами. Власов видел в пластунах только искусных стрелков, а они оказались не менее искусными разведчиками.