История кукловода (СИ)

Танцор отложил весь багаж Поляка, который он таскал на себе, снял свою разгрузку, отложил Enfield, нож, пистолет, и на всякий случай похлопав себя по карманам, двинулся к прекрасным плодам аномалии, доступным ему. Наверное теперь он понял лихорадку Поляка, и человека первым, именно первым, прикоснувшегося к артефакту, к этому невероятному и неподдающемуся расшифровке явлению, разбивающему все доводы науки одним своим существованием. Наверное, такое же открытие делает для себя человек коснувшийся в открытом море рукой кита или дельфина, наверное, такое же испытывает повар по наитию создавший нечто божественное на вкус и в растерянности переживающий это, наверное, такое же ощущение испытывают влюбленные после первого поцелуя впервые глядящие после него друг другу в глаза. Невероятное ощущения и понимание присутствия чего-то нового, на грани открытия, на грани восприятия, которое вдруг коснувшись тебя, вызывают восторг и растерянность, граничащую с вдруг ниоткуда пришедшим изумлением и радостью. Танцор рукой в перчатке с обрезанными пальцами притянул «лунный свет» к себе. Легкое приятное покалывание в пальцах, легкое головокружение, восторг и гипноз. Развернувшись, он встретился с глазами к тому времени подошедшего Транзита.

- Что понравилось? – лукаво прищурившись спросил Транзит.

Танцор промолчал, слегка ошарашено отнеся артефакт к лежащей поодаль разгрузке и, промычав что-то нечленораздельно, вернулся за вторым. Вдохнув и выдохнув, придя в себя он положил руку на «светляк» размером с апельсин, в то время как обычные светляки чуть больше пинг-понгового мячика. Снова вспышка в сознании, кратковременное, буквально на доли секунды помешательство, за время которой он словно почувствовал весь путь, который прошел артефакт, до того самого момента когда его коснулась рука человека. Больше артефакт никогда не заговорит ни с кем. Танцор отнес «светляка» к общей куче, выложил на разгрузку Поляка и подошел к Транзиту, который что-то озабоченно разглядывал на земле. Приглядевшись, Танцор понял, что они буквально топчутся по незамеченным в горячке человеческим остаткам, и чем выше поднимал взгляд Танцор к сгоревшему холму, тем этих остатков, а там уже и брошенного оружия становилось больше.

- Смотри-ка Танцор какое дело. – Задумчиво сказал Транзит. Его защитная маска практически не изменяла голоса, в отличии от противогаза новобранца. – Это что солдатики наши или кто? Иди, пройди повыше, посмотри что там в яме делается, - указал он махнув в сторону вершины выжженного холма до которого оставалось порядка четырехсот метров, - а я пока Поляка нашего покараулю, как вернешься, сваливаем. Чувствую, устроит мне Шурин выволочку за проволочку. Давай, сталкер, бегом.

Танцор подхватил Enfield и действительно, практически бегом побежал вверх на холм. Здесь на частично закопченной земле, в черных неузнаваемых лохмотьях виднелись человеческие кости, раздавленные калаши, абаканы, гадюки МП-5, пару раз Танцор выхватил взглядом пустые трубы РПГ. «Не похоже на вооружение сил заграждения» – подумал он, уже подбираясь к образованной под воздействием высоких температур черной воронке, посередине которой словно рука, ждущая помощи торчал хвост вертолета. Сталкер стоял на краю воронки, образовавшейся в центре холма, глубиною около трех и шириной около двадцати метров, через запотевшие стекла противогаза заглядывая в непроницаемую черноту провала.