История культуры древней Греции и Рима

Политические обычаи Рима вызвали к жизни, например, триумфальные песни. Ими сопровождался торжественный въезд триумфатора на Капитолий, а содержание их нередко было насмешливо-язвительным — дабы отвести от победоносного полководца «зависть богов». Импровизированные и записанные триумфальные песни (о них впервые сообщает историк Тит Ливии, описывая триумф Луция Квинкция Цинцинната в 456 г. до н. э.) были плодами местного художественного творчества, как и песни героические, песни о доблестных деяниях предков, распевавшиеся мальчиками на пирах под звуки флейты, о чем вспоминает Цицерон. Песни эти написаны были древнейшим «сатурнийским стихом», самый ранний образец которого сохранился в надписи на гробнице консула Луция Корнелия Сципиона (середина III в. до н. э.). Когда в те же годы Тит Ливии Андроник из Тарента, старейший римский драматург и поэт, переводил на латинский язык «Одиссею» Гомера, он избрал наиболее подходящий для героического эпоса древний «сатурнийский стих», примкнув тем самым к местной римской поэтической традиции.

Возникновение прозы требовало создания письменности, которую римляне восприняли от греков через посредство этрусков. Поначалу письменность распространена была мало. Древнейшими памятниками римской прозы, к сожалению, полностью утраченными, были записки должностных лиц, называвшиеся «комментарии». Вели их не только жрецы из коллегии понтификов, составляющие сборники молитвенных формул и календари с выделением дней благоприятных и неблагоприятных для проведения народных собраний, но и цензоры. «Комментарии цензории», по свидетельству Дионисия Галикарнасского, тщательно хранились в доме цензора и переходили по наследству к его сыну, который в случае избрания его цензором имел уже под рукой собранный отцом богатый материал, содержащий ценные указания для любого, занимавшего эту должность. Составлялись также списки должностных лиц на полотняных свитках, хранившихся в храме Юноны Монеты, — своего рода древнеримская летопись, те «либри линтеи», «полотняные книги», о которых упоминает Тит Ливии.

Все эти документы столь же мало, строго говоря, относятся к литературе, как и древнейший из сохранившихся памятников римской прозы — «Законы XII таблиц», несмотря на то что молодежь в римских школах должна была выучивать текст законов на память. Однако интересны не только содержание, но и форма «Законов XII таблиц», еще не совершенные и робкие попытки выработать оригинальный стиль, что видно в конструкции периодов, использовании характерного для позднейшей латыни порядка слов.

Первым собственно литературным произведением стал римский календарь, опубликованный в 304 г. до н. э. курульным эдилом Гнеем Флавием по инициативе тогдашнего цензора Аппия Клавдия Слепого. Политический смысл этого акта состоял в том, что у жрецов-понтификов были вырваны их профессиональные тайны, их монополия на составление календаря, чем те пользовались в политических целях. Отныне всякий гражданин мог сам узнать из календаря, когда и каким образом надлежит заниматься, в частности. судебными делами: в какие дни подавать иск, когда проводить судебный процесс и т. д. Увы, календарь Флавия тоже не дошел до нашего времени. Однако еще большее сожаление вызывает утрата первой опубликованной политической речи, произнесенной цензором Аппием Клавдием в 280 г. до н. э. в римском сенате против заключения мира с царем Пирром и хорошо известной в Риме еще 200 лет спустя, во времена Цицерона. Но и помимо этого Аппий Клавдий навсегда останется на первых страницах римской литературы благодаря выпущенному им сборнику «Сентенции», где «сатурнийским стихом» изложены различные нравственные поучения престарелого цензора, одно из которых стало достоянием всех народов: «Каждый — кузнец своего счастья».

Глава IV. Рим — первая держава Средиземноморья

ОБЗОР ПОЛИТИЧЕСКИХ СОБЫТИЙ

Обосновавшись в Южной Италии, римляне уже не могли не вмешаться в дела соседней Сицилии, где веками шло соперничество между Сиракузами и североафриканским Карфагеном. Захват римлянами Мессаны вызвал 23-летнюю войну между Римом и Карфагеном, проходившую на суше и на море к выгоде то одной, то другой стороны. Морское могущество противника заставило римлян приступить к строительству собственного флота. Нехватку опыта морской войны они восполняли своеобразной тактикой, позаимствованной, впрочем, у сицилийских греков. Римские корабли были оснащены так, чтобы воины могли легко перебраться на вражеские суда, превращая таким образом морскую битву в сухопутную.