Читаем История культуры древней Греции и Рима полностью

В 27 г. до н. э., когда победивший в борьбе за власть Октавиаа получил имя «Август» (благословенный, почитаемый), в Риме в 89-м году жизни скончался человек, чья литературно-научная деятельность позволила сохранить для потомков знания о старом республиканском Риме, о его институтах, обычаях и языке. Марк Теренций Варрон, убежденный республиканец и сторонник Помпея, несмотря на активное участие в политической жизни, оставил не менее 500 книг по различным отраслям знания. Одним из наиболее выдающихся плодов его научных изысканий, компиляций из греческих трудов стали «Девять книг наук» — огромный энциклопедический свод сведений по грамматике и риторике, арифметике и астрологии, музыке и медицине, архитектуре и другим наукам я искусствам. До самого конца античного периода эта энциклопедия оставалась источником знаний, пока в V в. до н. э. ее не вытеснила энциклопедия Марциана Капеллы. Создание обширных энциклопедических трудов, сводивших воедино достижения греческой и римской науки, — самое характерное направление в творчестве Варрона.

Кроме того, он занимался историей, оставив 41 книгу «Древностей человеческих и божественных» — свод древнейших римских установлении и обычаев, религиозных, государственных и частных, а также книгу «О Помпее» и «Три книги анналов». Писал он труди по географии, к которым следует отнести посвященное Помпем руководство для моряков «Морской дневник». Уже упоминавшееся сочинение Варрона «О сельском хозяйстве» дает яркую картину организации рабовладельческой экономики в богатом поместье. В трактате «О гражданском праве» он выступает как юрист, в трактате «О философии» — как философ, а в еще одном большом произведении «Образы», или «Седьмицы», — вновь как историк и биограф, описывающий изображения 700, знаменитых людей, греков и римлян, и их жизнь, сгруппировав биографии в 50 разделов: «Цари», «Полководцы», «Мудрецы» и т. д.

Не менее плодотворными были занятия Варрона историей латинского языка и литературы. Из нескольких сотен его творений до нас дошли, если не считать трактата «О сельском хозяйстве», только 5 книг «О латинском языке». Были, однако, и многие другие работы: «О происхождении латинского языка», «О поэтах», «О комедиях Плавта», где он разбирает вопрос о подлинности комедий, приписывавшихся великому комедиографу. Писал Варрон и собственно литературные произведения. В поэтическом его творчестве важнейшее место занимают так называемые менипповы сатиры на самые различные темы — подражания поэту-кинику III в. до н. э. Мениппу из Гадары. Писал он старинным, иногда тяжеловесным и неуклюжим, хотя и не лишенным сочности и выразительности языком. В своих сатирах восхвалял он простые, суровые времена старого Рима, противопоставляя им современную ему изнеженность и порчу нравов, как, например, в сатире «Бани» (по названию модного тогда курортного места на Неаполитанском заливе). В сатире «Шестидесятилетний» рассказывается о некоем человеке, очнувшемся после 60-летнего сна, и о том, какое впечатление произвел на него изменившийся, погрязший в пороках Рим. Любовь к идеализированному прошлому заставляла ученого и поэта Варрона все глубже зарываться в древности, в старинные сочинения и документы, где он выискивал подробности жизни римлян в прежние века. Он старался удержать, сохранить для потомства любые сведения о староримских институтах и обычаях. Таков был этот удивительный человек — последний республиканец, римлянин старого времени, неутомимый ученый-энциклопедист.

Продолжателями его филологических изысканий стали Сантра, автор трактата «О древности слов»; лингвист Гавий Басе; известный литературный критик Септим Меций Тарпа. Грамматику н риторику преподавали Марк Антоний Гнифон, учитель Цезаря, а позднее Орбилий Пупилл, наставник молодого Горация. Впервые стал называть себя филологом Луций Атей Претекстат, грамматик, друг Саллюстия. В изучении права блистали друг Цицерона, консул 51 г. до н. э., один из немногих в Риме неопифагорейцев Сервий Сульпиций Руф и его ученики: Гай Атей Капитон, Марк Антистий Лабеон, Публий Алфен Вар из Кремоны и другие виднейшие римские юристы эпохи перехода от республики к принципату. Исследования в области права были наиболее оригинальным вкладом римлян в культуру I в. до н. э. Напротив, труды по географии (поэма «Хорография» Марка Теренция Варрона Атакского) или астрономии (трактат в прозе уже упоминавшегося ранее Публия Нигидия Фигула) целиком основывались на греческих источниках и образцах.

ПОЭЗИЯ И ТЕАТР

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука