История легенды (СИ)

-- Славно поработали, теперь можно и отдохнуть! - сказал он, откладывая инструмент в сторону. Я только тут заметил, что солнце давно клонится к закату.

-- В общем, Мишка, будешь жить у меня, пока уйти не надумаешь или отдельный дом не выстроим!

-- С удовольствием, дядька Апанас. А Ритку куда? - отозвался я, под чутким руководством дядьки Серафима раскладывая по местам инструменты.

-- А и её у нас местечко найдётся. Авось, дом у меня не маленький, а если ты так же и дальше работать будешь, то двоих прокормлю.

-- Нет, дядя Апанас, -- отозвался я, подметая стружки и опилки, -- так же не буду.

-- О как?! - удивился он.

-- Лучше буду! - улыбаясь уточнил я ему. - Я ж пока не умею почти ни чего, а со временем научусь! Я быстро учусь!

-- Вот это правильно, -- хлопнул он меня по спине. И мы пошли из мастерской.

Стол нам женщины накрыли во дворе, благо тепло и сухо пока. А на свежем воздухе оно завсегда приятнее. Мужики, с которыми мы трудились, столовались тут же, с нами. Такой порядок мне нравился. Было в нём что-то правильное, крепкое, надёжное. Вместе потрудились, вместе поели, не разбегаясь, каждый по своим щелям. Тем более, как я понял, женщины тоже готовили сообща. Сидели они вместе с нами. Как я понял, дискриминации тут никакой не было. Просто мужикам сподручнее брёвна пилить, а женщинам обед готовить. Можно конечно и наоборот, если уж сильно хочется. Но зачем? А так, все вроде как равны. Но каждый на своём месте.

Одним словом - мне тут нравилось!

-- А расскажи-ка, нам, Михаил, как же вы по лесу-то плутали? - когда с основной едой было покончено, но расходиться народу ещё не хотеось.

-- Да, что тут особенно рассказывать? - отозвался я. - Как вывалились к вам в лес, огляделись. А идти куда не ясно. Сарай, сразу видно, заброшенный и давно...

-- Это точно, жил там бирюком Онох-охотник. Прямо в сарае, с мелкой живностью. Чудак-человек был, лёгкого пути ему... -- дополнил меня один из стариков. Я кивнул и продолжил.

-- Подумали мы, да решили, что дверь делают там, где удобнее к ней ходить?

-- Ну не всегда, -- отозвался один из мужиков.

-- Но чаще всего, -- заметил я. Он важно кивнул соглашаясь. - Вот мы и пошли прямо от двери. Лес хоть и густой, но всё же, пока видно что под ногами - идти можно...

-- Повезло вам, что на медведя не наткнулись! - сказал кто-то. Остальные одобрительно загудели. Я удивлённо глянул на старосту. Тот кивнул и пояснил.

-- Да объявился у нас тут шатун один. С конца зимы по округе мотается... Троих охотников заломал, скотина. Мы уж на него и капканы ставили. И яму копали... Пока не попался. Но матёрый! По следам судя - страшная зверюга. Так что повезло вам, что вы его не встретили... -- под эти слава Ритка стремительно мрачнела, и слегка позеленела даже. Видимо вспомнилась давешняя сцена.

-- Не повезло нам, дядя Апанас. Встретили мы его... -- тихо покачал головой я. Мне тоже было что вспомнить. Удивлённая тишина повисла над столом.

-- И как же вы живы остались? - наконец нарушил её Апанас.

-- А вот тут уже повезло, -- улыбнулся я.

-- Бежали, наверное, быстро, -- предположил кто-то.

-- От него не убежишь! - опроверг другой. Апанас слегка хлопнул ладонью по столу, и все притихли.

-- И как же вы спаслись-то? - спросил он меня.

-- Умер он, -- ответил я тихо.

-- Сам? - уточнил староста.

-- Не совсем... -- ссутулился я.

-- Это как? - подозрительно посмотрел он на меня.

-- Ну убил я его! Что тут непонятного! - вскинулся я.

-- Вот это-то и непонятно. Как убил? - уже ласковее спросил Апанас.

-- Кажется, шею сломал... Я помню плохо. Очень уж страшно было...

-- А он, что же, так там и лежит? - кажется, мне просто не поверили. Решили, что я прихвастнули приврал. Просто приплёл медведя для красного словца.

-- Да. Там, у озера, -- ответил я. - Вряд ли его растащить успели. Туша очень уж большая...

Короче, мужики подорвались смотреть идти. Я их понимаю. Событие. Интересно же! Но я с ними не пошёл. Мне было не интересно.

Тушу принесли через час. Тащили её при помощи волокуши и трёх лошадей. Отношение к нам с Риткой слегка переменилось...

Хорошо, что весна, и погода стоит еще холодная, особенно в тени. Выше четырех-пяти градусов температура не поднимается - туша испортиться не успела. Медвежатина же пришлась очень кстати. По весне вообще с мясом туго в деревнях. Скотину не режут. Берегут её. Заготовка идёт обычно по осени. А тут целый медведь! Да ещё такой большой. И вкусный.

Но я не люблю, когда меня боятся. Это неприятно. Приходилось дурачиться. Быть смешным и смешливым. Иногда неловким. Озорным. Хотя, это как раз было просто. Просто и весело. Наверное, потому что я и есть такой, на самом деле.